Зловещий брак

— Знать, откуда они и что из себя представляют, может быть опасным для тебя, милая Кейси. — Он сложил руки на груди и сокрушенно вздохнул. — Возможно, я ошибаюсь. Возможно, в другой день я скажу тебе об этом. Хотелось бы мне быть мудрее. Я часто не знаю, как лучше поступить.

Я обвила руками его шею.

— Ты самый лучший и самый мудрый человек, кого я когда-либо знала, Габнор. — Я отвернулась, не в силах подавить зевок. Дэниел рассмеялся, а я сказала: — О, прости. Я вдруг так захотела спать. Думаю, я уберу сейчас со стола и пойду в каюту.

— Ничего не трогай, Кейси. Я сам все уберу. Иди, и, пока ты готовишься ко сну, я развешу твой гамак.

— Ты уверен, что справишься?

Он улыбнулся.

— Я чувствую себя бодро и очень счастливо. У меня гора свалилась с плеч.

— Я так рада, Габнор. — Я подняла руку, чтобы еще раз взглянуть на браслет. — Спасибо за такой чудесный подарок ко дню рождения.

На следующее утро, на острове Св. Китса, Дэниел сошел на берег купить овощей — и вернулся очень озабоченным.

— Какой-то человек спрашивал о нас, Кейси, — сказал он, когда я помогала ему поднять мешок с овощами из лодки.

После того, как наши опасения о разоблачении наконец-то рассеялись, меня вновь охватило смятение и беспокойство.

— Какой человек? — встревожилась я. — Кто-то из Колониальной полиции?

— Нет. Я уверен, что он не оттуда. — Дэниел поднялся на борт и успокаивающе потрепал меня по плечу. — Если бы дело касалось официальных властей, они послали бы представителя.

— Тот человек не называл нас прежними именами?

— Нет, нет. Ничего такого. Кажется, он даже не знал наших новых имен.

— Тогда я не понимаю, как он мог расспрашивать о нас. Он все еще здесь? Кто рассказал тебе о нем, Габнор?

— Хозяин лавки, мистер Тэннер. Он сказал, что несколько недель тому назад какой-то англичанин расспрашивал о маленьком торговом судне, которое ходит под командой китайца и женщины. Англичанин приехал с одним из островных пароходов и уехал обратным рейсом на следующий день.

Страх мой начал слегка рассеиваться.

— Мистер Тэннер рассказывал тебе еще что-нибудь об этом англичанине?

— Только то, что он не торговец, а джентльмен, и что у него такая же борода, как у меня, только рыже-седая. На вид ему лет пятьдесят. Мистер Тэннер не знает его имени, и думаю, что тот говорил не много.

— Ну… это не слишком опасно, я думаю. Но это странно. Зачем бы ему интересоваться нами?

— Не знаю, милая. Может быть, он хотел предложить нам работу, для которой идеально подходит «Кейси» — а он знает о нас лишь понаслышке. Нас хорошо знают на островах, даже если не знают имен.

Это было верно: и судно, и Дэниела, и меня знали теперь во многих местах; но туземцы не называли приезжих по именам, а среди белых, с которыми мы имели дело, лишь немногие старались запомнить их. Обычно нас называли «Чинк („Чинк“ — презрительное наименование китайца) и его девушка». Вытаскивая вместе с Дэниелом лодку из воды, я спросила:

— Мистеру Тэннеру известны наши имена. Что он сказал о нас ему?

— Он сказал, что полукитаец по имени Гарри Ленг и его женщина — кули торгуют и перевозят грузы на пароходе «Кейси», но трудно сказать, где они находятся в определенный момент времени. Мы можем быть в миле, а можем — в тысяче миль отсюда.

Я помогла Дэниелу поднять и закрепить лодку на блоках.

— Ты волнуешься, Габнор?

Он улыбнулся и покачал головой:

— Поначалу заволновался, потому что для меня это было неожиданностью. Но чем больше я об этом думаю, тем невероятнее мне кажется, что кто-то заподозрит, будто Гарри Ленг и его девушка были когда-то совсем другими людьми.

Я чувствовала, что успокаиваюсь. Я знала, что Дэниел не будет успокаивать меня притворно, если для этого нет оснований. В последующие несколько дней инцидент всплывал у меня в памяти легкой тенью, принося с собой любопытство, смешанное с некоторой тревогой. Думаю, те же ощущения испытывал и Дэниел, хотя мы никогда больше об этом не разговаривали.

Возможно, в следующий месяц и через милю-другую воспоминание и вовсе бы исчезло, но нам не представилось такой возможности. К нам подбиралось иное несчастье, гораздо более серьезное, которое вскоре должно было обрушиться на нас со всей силой.

* * *

Через две недели, идя на юг от Сент-Винсента с полутонной груза кокосовых орехов, который мы должны были доставить торговцу на Сент-Энтони, перед самым заходом солнца мы поняли, что приближается буря. Волна, идущая с Атлантики, замедляла здесь свой ритм и становилась опасно высокой. На горизонте на востоке и юго-востоке собирались облака; над морем проносились короткие ливни.

Дэниел стоял у руля. Я как раз только что вышла из камбуза с двумя чашками кофе с руках. Подав ему кофе, я спросила:

— Как ты думаешь, идет ураган?

Он долго вглядывался в небо на востоке и, казалось, нюхал воздух.

— Боюсь, что так, Кейси, — наконец сказал он. — Но он не настигнет нас еще часов двадцать-тридцать.