Зловещий брак

— Я работал клерком в Гонконге на складах пять лет, — сказал он. — В течение этого времени представлялось несколько случаев поговорить с самим мистером Локхартом — и мне он понравился, Кейси, он вправду понравился мне. Когда меня впервые призвали на тонг и дали приказ, я сказал, что не могу сделать такой подлости по отношению к своему хозяину. Тогда они сказали, что сделают с моей матерью, если я не подчинюсь и нарушу клятву беспрекословного повиновения, которую давал четыре года назад, вступив в тонг. Меня охватил ужас:

— Но почему ты вступил в него? Почему?

Он опустил глаза:

— Мне представился шанс, когда я был шестнадцатилетним мальчишкой. Не буду притворяться: я даже не сомневался. Для меня, который в то время пытался хоть как-то прокормить четырех сводных братьев и сестер, чтобы мать не была вынуждена заниматься единственным ремеслом, которое знала с юности, для меня тогда вступление в тайное общество было мечтой. Тонг кормил и защищал меня, мою семью и гарантировал работу. Я был слишком молод, чтобы понимать, какую цену могу заплатить за членство в тонге, и слишком глуп, чтобы осознать страшную реальность, которая стоит за этой идеей. Они несут смерть и пытки, и они не знают пощады. Поэтому я подчинился их приказам, и я был одним из настоящих поджигателей и одним из тех, кто ложно обвинил мистера Локхарта.

Я придвинулась ближе к Дэниелу, продела свою руку под его локоть и положила голову ему на плечо. Мне нечего было сказать. Молодой Ма Хо вынужден был сделать суровый выбор, и он выбрал меньшее для него зло.

— Нас заверили, что приговор будет легким, с учетом «чистосердечного признания», — добавил он, и его голос был едва слышен сквозь плеск волн о борт. — Я прослужил клерком только один год. Тонг платил моей матери достаточно денег, чтобы обеспечить пропитание в течение трех лет даже тогда, когда самый младший в семье будет стар и не сможет работать. Мистер Локхарт был признан виновным в поджоге и мошенничестве. Компания его была разорена, а честь семьи запятнана. Он был приговорен к семи годам каторжных работ, а через два года, посылая каждый год аппеляции, умер в заключении.

Наступила тишина: только за бортом «Кейси» раздавался плеск волн. В этот мой день рождения я из состояния полного и безмятежного счастья перенеслась в состояние отчаяния и печали, но в тот момент я не думала о себе.

Сидя с закрытыми глазами, я старалась представить себя мальчишкой, китайцем-полукровкой, который никому не желал зла, но который принес смерть и несчастье семье Локхарт.

— Что случилось с женой и детьми мистера Локхарта? — спросила я.

— Его жена была молода. У них была девочка пяти лет и годовалый мальчик. Именно этого молодого Локхарта, мистера Чеда Локхарта, вы встретили в Ферн Галли двадцать два года спустя. Мать его была мужественной женщиной. Она осталась в Гонконге с детьми и работала на американскую компанию как агент по закупкам. Думаю, ей помогал врач-американец, бывший друг ее мужа. У нее было мало друзей: ведь она была исключена из британского общества. Она приходила ко мне в тюрьму…

Дэниел замолчал, и я почувствовала, как по его телу пробежала дрожь. Затем он продолжил:

— Она знала, что муж невиновен. Знала, что я дал ложные показания. Она приехала, чтобы умолять меня рассказать правду и спасти честное имя мужа. Я… я ничего не мог ей сказать. Сидел перед ней немой, неспособный вымолвить ни слова. Когда она уходила, то сказала, что будет бороться до конца своих дней, чтобы открыть, какой я лжец и преступник, — я сказал тюремному начальству, что больше не желаю ее видеть. Это было невыносимо для меня, Кейси.

Дрожащим голосом я проговорила:

— Бедная женщина. И бедняга Ма Хо. А что случилось, когда ты вышел из тюрьмы?

— Моя семья уехала. В те времена услугами моей матери регулярно пользовался, когда бывал в Гонконге проездом, китайский торговец из Макао. Он был настолько влюблен в нее, что взял с собой в Макао вместе с детьми, как я предполагаю, в качестве наложницы. Я был бывшим осужденным, не мог компрометировать ее, поэтому не рискнул разыскивать мать. Но я хотел выйти из тонга и оставить Гонконг. Я нанялся кочегаром на грузовой корабль, идущий в Манилу. Потом я работал во многих местах и освоил много профессий. Я рассказывал тебе об этом, когда ты была маленькой. В конце концов я попал на Ямайку… и Господь даровал мне встречу с Мэй, а потом я женился на ней.

Дэниел замолчал. Прижавшись щекой к его плечу, я слушала и наблюдала, как качается мачта в звездном небе под плеск волн, и думала о том, какая странная и трагическая судьба выпала на его долю.

— Я рада, что у тебя были годы счастья с Мэй. Ты знаешь, как мистеру Чеду Локхарту удалось разыскать тебя после стольких лет?