Злодейский путь!.. [том 9]

— Ты должен… найти способ. — Она с силой, в которой выражала всю свою решимость, сжала его руку. — Иди вперед, — последним усилием выдавила она.

Вся, от ногтей до кончиков волос, она обратилась изящным куском нефрита. Муан-старший продолжал потрясенно смотреть на нее, удерживая в своих руках.

Новая дева выпрямилась и спокойно пошла на свое место. Отец Муана шел за ней, остановился рядом. Шен и Муан смотрели в его спину, не видя выражения лица. А затем тот отвернулся от новой девы и, с силой толкнув, открыл дверь за ее спиной.

Шен поднялся на ноги, потянув за собой Муана. Как завороженные они пошли за призраком его отца. Только поравнявшись с очередной новой Нефритовой девой, вокруг которой все еще раздавались причитания, они из прошлого вынырнули в настоящее.

— Госпожа! Я не могу вас здесь оставить, госпожа! Не могу позволить вам камнем застыть тут на века! Как я посмотрю в глаза вашему деду?!

Слезы капали, струясь по подбородку. Обе компаньонки плакали, глядя на Сун Ло, одна тихо давилась слезами, в то время как вторая, выкрикнув эти слова, выхватила меч и рубящим движением отсекла новой Нефритовой деве голову.

Слезы продолжали струиться из ее глаз. Они так и застыли, превратившись в две нефритовые дорожки. Обезглавленное тело Сун Ло повалилось на землю, а новая Нефритовая дева заняла ее место.

Шен никогда не обращал внимания на эту девушку. Ни имени не знал, ни даже внешне особенно не запоминал. Он машинально приписал ее к статистам. Сейчас, глядя на плачущую Нефритовую деву, он пожалел, что не был более участливым.

Впрочем, это ощущение длилось не дольше пары секунд. Просто эффект неожиданности, не более. И кто он такой, чтобы жалеть ее? Умерло так много человек, так много незнакомцев. Он не может позволить себе жалеть всех.

Шен отвернулся и, дернув Муана за руку, направился к двери. За его спиной вторая компаньонка Сун Ло обнимала ее обезглавленное тело и придавалась тихим рыданиям.

Остальные стояли молча, кто-то низко опустил голову, кто-то отвернулся. Ер прикрывал ладонью рот, уже жалея, что съел те конфеты.

Ал нагнал Шена и Муана и пошел в шаге позади них.

Двери распахнулись легко. С определенным, немалым усилием, которое пришлось приложить, чтобы сдвинуть тяжелые створки, но без всяких дополнительных загадок и ловушек.

Внутри было светло. Так неожиданно светло, что Шен зажмурился на мгновение, а затем часто заморгал.

Золотые колонны, отражающие свет, поддерживали высокие своды и двумя рядами тянулись вдаль. Заклинатели сделали несколько шагов вперед, завороженно рассматривая окружающее пространство. Стены были выложены золотыми слитками. Между колонн стояли громоздкие стеллажи с сундуками.

— Поразительно… — пробормотал Муан. — Теперь я понимаю причину запрета — эти богатства действительно могут изменить страну.

Шен оглядывался по сторонам, молча соглашаясь с каждым его словом.

— Сокровища! — воскликнул один из расхитителей за их спинами.

Люди бросились вперед, опережая заклинателей. Их восторженные крики разнеслись под высокими сводами.

Свет ложился солнечными зайчиками. Потолок был испещрен небольшими, размером с кулак, круглыми отверстиями, через которые проникал солнечный свет. Из-за этого казалось, поверхность совсем рядом и можно вырваться наружу, пробив высокий потолочный свод.

Но это не могло быть реальностью, и Шен прекрасно это понимал. Присмотревшись, он заметил, что какие-то отверстия пропускают свет ярче, другие «светят» гораздо тусклее.

— Система зеркал? — предположил он. — Неужели эти окна пробиты в толще породы до самой поверхности?

— Если это так, — задумчиво произнес оказавшийся рядом Лев, — то все здесь может обвалиться от любого неловкого движения.

— Разумно, — с восхищением согласился Шен. — Прекрасный предохранитель.

По мере того, как они продвигались по сокровищнице, сундуки сменились искусными вазами и статуями, причудливыми сервизами и оружием. Затем появились свитки, после чего — горы золота: монеты лежали вперемешку со слитками, посудой и драгоценными камнями. Горы кольцом обрамляли центр сокровищницы, где стоял большой каменный саркофаг. Он выглядел простовато на фоне окружающих сокровищ, но на нем сходилось большинство солнечных лучей, и оттого казалось, что он светится.

Вместе с порывом ветра по усыпальнице пронесся глубокий стон, словно сама гора оплакивала вторгшихся в ее недра жалких человеческих букашек.

Вместе с этим стоном Шен вновь увидел видение: отец Муана вместе с дядей Шеином подошли к саркофагу. Они вместе сдвинули тяжелую крышку, и та с грохотом, от которого содрогнулась усыпальница, упала на пол.

Муан, все еще держащий Шена за руку, тоже это видел. Он напряженно наблюдал за каждым движением своего отца, словно пытаясь впечатать видение в свою роговицу, чтобы оставить в памяти каждую деталь. Мучительной была мысль, что отец тоже вскоре погибнет. Хотелось кричать, хотелось предупредить его о некой, пока еще неведомой, надвигающейся опасности. Но это было невозможным. Невозможно докричаться до воспоминаний.