Злодейский путь!.. Том 3 и Том 4 (СИ)

«Это была моя гарантия, — подумал он, горько усмехнувшись. — Страховка, что он меня не предаст. Во всяком случае, не убьет. Это было эгоистично. Но это было то, от чего мне становилось спокойнее».

Он понимал, что Муан прав: им обоим будет лучше отвязаться от этой связи. Понимал также и то, что его истерика по данному поводу казалась неуместной и нелепой. Точнее, эгоистичной до мозга костей. Это ведь не жизнь Муана висит на волоске. Разве не честно будет никого за собой не тянуть в случае трагичного финала? Как бы одиноко ему ни было на этой скользкой дорожке, он не имеет права принуждать кого-то следовать за собой. И Муан никогда не говорил, что хочет прекратить общение, без невольной связи это будет настоящая, не принудительная дружба. Без навязываний и вынужденных мер. Муан был абсолютно прав во всем.

Даже в том, чтобы отдать ему черную пилюлю, прослеживалась холодная логика.

Это Шен все вывернул, словно актер экзистенциальной драмы.

Он не должен был так остро реагировать. Его поведение абсурдно. Его чувства не имеют под собой никакой разумной основы.

Шен глубоко вздохнул. Да. Все правильно.

И все же он сознавал, что в глубине души все еще оплакивает свое одиночество. Но это ничего. Это то слово, глубину которого он познает уже вторую жизнь кряду.

Шен все еще лежал под кушеткой. Это немного смущало. Благо, никто его сейчас не видел, иначе он сгорел бы со стыда и не смог подобрать оправданий. Он быстро выполз из-под нее, встал и отряхнул одежду. Все. Никто не узнает, что взрослый мужчина был способен на подобное.

Шен открыл щеколду и выглянул наружу. Пока он страдал, день подошел к концу, на мир опустились сумерки. Шен вышел на террасу и почти тут же почувствовал, что рядом прячутся Ал и Аннис. «Надеюсь, они не догадались, что я истерил в той комнате? Не догадались же? Нет?» Шену очень хотелось верить, что нет, но он чувствовал, как против воли к щекам приливает румянец стыда. «Только бы они не догадались!» Почему-то его терзала мысль, что все это очевидно!

После всего произошедшего спать не хотелось вовсе, и Шен решил, что может попытаться проведать Риту. «Попытаться» — потому что не был уверен, что Шитан будет рад его визиту.

Прошло уже столько времени, он прислушивался к себе, но не чувствовал каких-то существенных перемен, связанных с принятием черной пилюли. Связь с Муаном разрушена? Почему-то, только увидев пилюлю, он подумал, что его золотому ядру конец, что стоит ему принять ее — как тьма поглотит его целиком. Но вот он все еще здесь, в относительно здравом уме. Расцарапанное плечо саднило, нижнее одеяние неприятно прилипало к разодранной коже, но эти ощущения приводили его в себя, словно одергивая, напоминая, что ему следует лучше себя контролировать. Сейчас он думал о том, насколько странной могла показаться Муану та его реакция. Но он ходил по грани. И если задумывался чуть глубже необходимого, вновь начинал чувствовать, что тонет.

Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, Шен зашагал к комнате Риту. Он решил попытаться незаметно пробраться к ней через сад. Да, конечно, негоже «великому дяде Шену» пробираться по кустам к своей внучке, но если он останется незамеченным, то и не будет уличенным в непотребствах. С этими мыслями Шен стал красться через сад.

Свечи в комнате Риту еще горели, а внутри оказалось оживленно. Шен застыл за кустом азалии, став невольным свидетелем перебранки.

На Риту кричал отец.

— Не хватало мне проблем с Шаолом и этой его «любовью всей жизни», так еще и ты мне нервы треплешь! Какого демона ты в пятнадцать лет так зациклена на каком-то монстре? Я уже не раз говорил: это все твои детские фантазии! Но ты уже не ребенок, Риту! — Шитан резко замолчал, затем вздохнул и продолжил измотанным голосом:

— Я устал. У меня на службе хватает забот, так еще и дома постоянно я выслушиваю одни лишь претензии. Мои дети никак не повзрослеют! Никак не могут понять, где благо для семьи, а где придурь!

— Отец, но монстр!.. — начала Риту, но Шитан ее оборвал.

— Заткнись. Заткнись, слышишь? Не смей больше и слова вымолвить про монстра в этом доме. Ты будешь сидеть в этой комнате, пока, наконец, не образумишься.

Произнеся это, он развернулся и ушел прочь. Шен видел его тень за просвечивающейся створкой. Стоило Шитану уйти, как он тихонько приоткрыл дверь, ведущую во двор.

— Великий дядя? — тут же встрепенулась Риту.

— Прости за такое вторжение, я боялся, что твой отец меня к тебе не допустит.

— Спасибо вам, дядя, — поклонилась девушка, стоило Шену зайти внутрь. — Я на самом деле очень вам благодарна. Если бы отец узнал, что на самом деле произошло, простым выговором бы дело не ограничилось.

— Да. И раз уж мне приходится утаивать правду от твоего отца, я бы хотел знать подробности. Что ты делала в комнате с белой дверью? Что за ритуал пыталась провести?

Риту смущенно кашлянула и жестом пригласила его присаживаться.