Злодей. Полвека с Виктором Корчным

Два месяца спустя Доннер развил свои аргументы. Он писал, в частности:

«Пока Корчной играл кандидатские матчи, а затем и матч за мировое первенство, Советы не могли предпринимать против него сколько-нибудь серьезных санкций, но как только он уступил Карпову, длинная рука советского правосудия немедленно дотянулась до проигравшего матч претендента. К моему вящему удивлению, организаторы западных турниров сочли это само собой разумеющимся. Я нахожу это ужасным. Дело не в том, что советские такие уж невероятные мерзавцы или Корчной столь неприятный человек. Не об этом речь: мы просто-напросто говорим о нескольких базовых принципах, которые не могут нарушаться ни при каких обстоятельствах.

Когда я беседовал по этому поводу с Карповым, он сказал, что не имеет к бойкоту никакого отношения и не хочет играть исключительно по личным мотивам. Карпов чувствует себя настолько оскорбленным, что лишь принесенные извинения могут заставить его сесть за доску с Корчным.

Разумная точка зрения: подобные личные отношения не являются чем-то новым в шахматном мире. Алехин и Капабланка, например, годами избегали друг друга. Но ситуация вокруг Корчного несколько иная: если твердо придерживаться принципа “или он, или я”, можно легко оказаться в роли проигравшей стороны. Но Карпову это не очень-то грозит, и когда я спросил его – не чувствует ли он себя не в своей тарелке, когда его личная неприязнь фактически приобрела характер заговора многих против одного, он лишь с сожалением посмотрел на меня как на полного идиота.

Очень благородным поведение Карпова не назовешь, но, к счастью, он достаточно умен, чтобы не отождествлять себя с бойкотом, исходящим от целого государства. Он знает, конечно, что только официальные инстанции имеют право исключать игроков из турниров, а для этого надо сделать нечто иное, чем то, в чем советские обвиняют Корчного. Но если голландские шахматные организаторы и спонсоры, от которых организаторы находятся в полной зависимости, не чувствуют никаких моральных обязательств по отношению к Корчному, необходимо сказать следующее. Участие чемпиона мира, без сомнения, всегда крайне заманчиво для любого турнира, но история – не застывшая лава, и именно из-за обструкции фигура Корчного сегодня может оказаться очень привлекательной».

Несмотря на призывы Доннера, всё оставалось по-прежнему: бойкот продолжался, и обойти его удалось только однажды. Когда весной 1981 года Корчной решил сыграть в сильном опен-турнире в Лон-Пайне, по договоренности с организаторами его имя не фигурировало в посланном в Москву списке участников. Сделали это преднамеренно: таким образом было решено усыпить бдительность функционеров Спорткомитета СССР.