Злодеи и другие истории

В "Злодеях" я хотел перемешать новые рассказы и старые. Серьезные и юмористические. К тому же, я старался не переполнить сборник своими лучшими (или самыми известными) рассказами. Я не хотел делать томик лучшего, просто хорошую подборку.

После того как я, наконец, решил, какие рассказы взять, мне пришлось подобрать для них определенный порядок. Уж точно мне не хотелось расставлять рассказы в хронологическом или алфавитном порядке. Я решил распределить их по содержанию, ради разнообразия: тут - страшный рассказ, там - черный юмор, длинный рассказ, короткий, старый, новый и так далее.

Хотя я и серьезно пересмотрел "Поруганную" для сборника, остальные вещи серьезным изменениям не подвергались. (Если начать править по-настоящему, где же ты остановишься?) Я исправил парочку орфографических ошибок, поменял кое-где знаки препинания и сделал несколько (совсем чуть-чуть) исправлений, чтобы сделать понятней невразумительные предложения.

На то, чтобы переделать "Поруганную" в "Злодеев" и подготовить рассказы им в сопровождение, у меня ушло несколько недель, причем в то же время я писал "Укус" (Bite). 5 января 1996 года я отправил рукопись Бобу Таннеру.

Я решил никому, включая агента и редактора, не говорить, что заглавная повесть на самом деле была ревизией романа, написанного более двадцати лет назад.

С одной стороны я посчитал, что это знание может отразиться на восприятии книги. С другой стороны, я хотел посмотреть - сможет ли кто-нибудь заметить разницу в качестве.

Смогут ли "Злодеи" встать на ноги.

Смогли.

Для меня публикация "Злодеев" имела особое значение. Это было не просто собрание короткой прозы; для меня она обозначилась еще и воскрешением "Темной дороги", "Он там, в ночи" и "Поруганной", романа, за работой над которым я потратил немало времени задолго до того, как продал свой первый роман... в те дни, когда я был начинающим писателем, не особо успешным.

Опубликовать эту повесть для меня значило вернуть несколько потерянных лет своей жизни. Эти годы не были потрачены впустую, в конце концов. Я не потратил их на написание ничего не стоящего дерьма; я потратил их на роман, который будет опубликован двадцатью годами позже.