Зло

– Мне дали понять, что они планируют что-то предпринять этой ночью. Ближе к полуночи. Необходимо найти этих преступников как можно скорее. Однако, – добавил он, – ради безопасности заложницы нам надо захватить их живыми.

Десять лет назад Эли промедлил – и позволил чудовищу выжить. Сегодня он намерен исправить свою ошибку и лично оборвать жизнь Виктора Вейла.

– У нас нет для вас фотографий, – добавил он, – но сейчас вам на телефоны придет описание их внешности. Я хочу, чтобы вы охватили весь город, перекрыли все выезды из него – сделали все необходимое, чтобы найти этих людей до того, как погибнет кто-то еще.

Эли отступил от кафедры на шаг. Серена вышла вперед и, положив руку ему на плечо, обратилась к аудитории.

– Эли Эвер – герой, – снова сказала она, и на этот раз все собравшиеся служащие Миритской полиции кивнули, встали с мест и повторили:

– Эли Эвер – герой. Герой. Герой.

Эхо этих слов последовало за ними из зала. Эли шел за Сереной по участку – и проникался этими словами. Герой. А разве нет? Герои спасают мир от злодеев, от зла. Герои при этом жертвуют собой. Разве он не обагряет кровью свои руки и душу, чтобы вернуть миру порядок? Разве он не жертвует собой всякий раз, когда уничтожает украденную ЭО жизнь?

– Куда теперь? – спросила Серена.

Эли заставил себя вернуться к реальности. Они шли через служебный гараж к переулку, в котором припарковали машину. Он извлек из сумки тоненькую папку и отдал ее Серене. Внутри были сведения о двух остававшихся в районе Мирита ЭО – или, точнее, возможных ЭО. Первым был мужчина по имени Закери Флинч – пожилой шахтер, который в прошлом году задохнулся в обвалившемся штреке. Он восстановился… физически. Вторым был молодой солдат, Доминик Рашер, стоявший слишком близко от мины и оказавшийся в коме два года назад. Он пришел в себя и исчез из больницы. В буквальном смысле. Никто не видел его уходящим. Он появлялся в трех разных городах – без прослеженного маршрута и оставленных следов, просто вот он здесь – и нет, и здесь. А двумя месяцами ранее он возник в Мирите. И, насколько мог судить Эли, еще не исчез… пока.

– Во время звонка Виктор упомянул базу данных, – сказал Эли, когда они подошли к машине, – а это значит, что у него есть доступ к тем же файлам. Что бы он ни планировал, совершенно не хотелось бы, чтобы он подобрал новых заблудших.

– На этот раз я хочу поехать с тобой, – заявила Серена.

Под маской Эли нахмурился. Этой частью он всегда занимался один. Его убийства… его устранения – это не спорт, не порнуха и не покер… не какое-то типично мужское хобби, которым ему просто не хочется делиться. Это – ритуалы, нечто святое. Часть его обета. И больше того – эти смерти становились кульминацией многих дней, а порой и недель расследования, разведки и терпеливого ожидания. Они принадлежат ему. Планирование, исполнение и умиротворение, наступающее после, принадлежат ему. Серена это знала. Она на него давила. У него под кожей разливался гнев.

Он попытался мысленно перевернуть это требование, восстановить контроль. Он знал, что у него не будет времени посмаковать эти убийства. Скорее всего, у него даже не будет времени дождаться демонстрации способностей. Сегодня ритуалы все равно будут нарушены, осквернены.

Он чувствовал, как Серена наблюдает за его внутренней борьбой: казалось, это приводит ее в восторг. И ей ничуть не стыдно. Она взяла у него папку и выбрала данные по Закери Флинчу.

– Всего разок, – сказала она, и эти слова решили дело.

Эли посмотрел на часы. Скоро семь. И она, несомненно, сможет ускорить процесс.

– Всего разок, – согласился он, забираясь в машину.

Серена расплылась в улыбке и скользнула на место пассажира.

XVII

За пять часов до полуночи

Отель «Эсквайр»

Когда Митч вернулся, Сидни сидела на диване, Дол – у ее ног, открытая папка с казненными ЭО на коленях. За огромными окнами садилось солнце. Когда он открыл холодильник, чтобы достать шоколадное молоко, она подняла голову. Он казался усталым: уперся в столешницу из темного камня локтями, вымазанными чем-то белесым и похожим на мел.

– Ты как? – спросила она.

– Где Виктор?

– Вышел.

Митч чертыхнулся себе под нос.

– Он с ума сошел. После этой выходки район так и кишит копами.

– Какой именно выходки? – уточнила Сидни, тасуя бумаги в папке. – Убийства полицейского или ответа на звонок Эли?

Митч мрачно усмехнулся:

– Обеих.

Сидни перевела взгляд на лицо мертвой женщины у себя на коленях.

– Он ведь пошутил? – тихо уточнила она. – Насчет встречи с Эли в полночь. Пошутил ведь, да?

– Виктор не шутил, – ответил Митч. – Но он не стал бы этого говорить, не будь у него какого-то плана.