Зло

Взгляд Виктора вернулся к распечаткам – и прилип к ним. Он не мог оторвать глаз от черных крестов. Возможно, ему следовало чувствовать себя виноватым – в том, что он привел в мир чудовище, виноватым в тех трупах, которые это чудовище оставляло за собой: ведь это же он превратил Эли в то, чем тот стал, он уговаривал Эли проверить теорию на опыте, он вернул его из мертвых, он отнял Анджи! Однако, глядя на лица умерших, он испытывал какую-то тихую радость, считая себя оправданным. Он с самого начала не ошибался в Эли. Пусть Эли сколько угодно твердит о том, что Виктор – дьявол в украденной шкуре, однако доказательства порочности самого Эли сейчас были разложены по столу, были неоспоримыми.

– Этот тип сеет зло, – сказал Митч, вынимая из принтера еще одну, гораздо более тонкую стопку распечаток и выкладывая их на стол лицом вверх. – Но вот и приятный постскриптум.

Три лица смотрели, взирали, косились на Виктора, ни о чем не подозревая. Четвертое еще ползло из принтера с тихим жужжанием. Когда устройство выплюнуло бумагу, Митч поставил фильм на паузу и перенес листок на стол. Эти снимки не были перечеркнуты.

– Эти еще живы?

Митч кивнул:

– Пока.

Тут вернулась Сидни в спортивных брюках и футболке, в сопровождении Дола. Виктор рассеянно подумал, ощущают ли возвращенные девочкой существа с ней какую-то связь – или же Дол просто обладает обычной безграничной приязнью, свойственной большинству собак, и ценит то, что рост позволяет ему смотреть Сидни в глаза. Она рассеянно погладила пса по голове и достала из холодильника банку газировки, с которой забралась на кухонную табуретку.

Виктор собрал мертвецов в стопку и отложил ее в сторону. Сидни ни к чему было сейчас на них смотреть.

– С тобой все нормально? – спросил он.

Она кивнула:

– Я потом всегда чувствую себя странно. Мерзну.

– Тогда, может, лучше выпьешь чего-нибудь горячего? – предложил Митч.

– Нет. Мне нравится ее держать. Нравится знать, что я хотя бы теплее этой банки.

Митч пожал плечами. Сидни подалась вперед, всматриваясь в четыре описания, а тем временем программа поиска продолжала работать.

– Все они – ЭО? – прошептала она.

– Не обязательно, – ответил Виктор. – При везении – один или двое.

Взгляд Виктора скользнул по личной информации, сопровождающей снимки. Трое кандидатов были совсем юными, а один – постарше. Сидни потянулась и взяла одно из описаний. Это была девушка по имени Бет Керк, и у нее оказались ярко-синие волосы.

– А как нам узнать, к кому он отправится сначала? С чего мы начнем?

– Поисковая программа не всесильна, – объяснил Митч. – Придется гадать. Выбрать кого-то одного и надеяться, что опередим Эли.

Виктор пожал плечами:

– Теперь это не нужно. Они уже не играют роли.

Ему не было дела до синеволосой девицы, да и вообще до них всех. Гораздо сильнее его интересовало то, что мертвецы говорили относительно Эли, а не то, что живые могут дать ему самому. При любом раскладе он планировал откопать их и использовать как приманку, но сама Сидни – ее дар и то послание, которое они создали с его помощью, – сделало этих ЭО лишними.

Его ответ явно ужаснул Сидни.

– Но нам надо их предостеречь!

Виктор отнял у нее описание Бет Керк и положил его на стол лицевой стороной вниз.

– Ты предпочтешь, чтобы я их предостерег, – мягко уточнил он, – или спас? – Он увидел, как с ее лица уходит гнев. – Глупо искать потенциальных жертв, а не убийцу. А когда Эли получит наше послание, нам даже охотиться за ним не придется.

– Это еще почему? – не поняла она.

У Виктора уголки губ приподнялись:

– Потому что он начнет охотиться на нас.

Часть вторая Экстраординарный день

I

Этим утром

Колледж «Тернис»

Эли Эвер сидел на последнем ряду на занятии по истории, водя пальцем по древесному узору на столе и дожидаясь конца лекции. Занятия проходили в одной из аудиторий колледжа «Тернис» – привилегированного частного учебного заведения в получасе езды от Мирита. На три ряда впереди и на два места левее сидела девушка с синими волосами по имени Бет. В крашеных волосах не было чего-то особо странного, однако Эли узнал, что Бет начала краситься в этот цвет только после того, как полностью поседела. Седина стала результатом травмы – травмы, от которой она чуть не умерла. Технически даже умерла. На четыре с половиной минуты.

Однако Бет находилась тут – живая и внимательно конспектирующая лекцию по Гражданской войне Севера и Юга, или Испано-американской войне, или Второй мировой войне – Эли даже толком не запомнил названия курса, не говоря уже о том конфликте, который сейчас разбирал профессор, а синие пряди падали ей на лицо и касались страниц тетради.