Зло, 100%

– Первый раз был тогда, когда я сделал взрывчатку и испытал её в ванной, – продолжил он.

– Что такое взрывчатка? И что такое ванная? – весело спросила Тоди.

– Она используется, чтобы взрывать вещи, создавая вспышку и громкий удар. А ванная – это, считай, отхожее место.

– Ах вон оно что, – многозначительно произнесла она. – А что было в другой раз?

– В другой раз я украл игрушки и соврал об этом.

– А из тех двух случаев, за какой тебя больше наказали?

– За второй, – ответил Сареф. – Мне до сих пор стыдно и будет, пока я жив. Ты понимаешь, насколько ужасно, когда мародёры приходят и забирают результаты твоего труда. Но ты наверняка не понимаешь, насколько плохо воровство, потому что жила одна, а вокруг никого не было.

– Мама и папа всегда были в ярости, когда уходили мародёры, – подтвердила Тоди. – А брать кусочки еды, пока мама готовит, считается воровством? Она только ворчала, если я схвачу кусочек одного или другого.

– Нет, – покачал головой Сареф. – Если она знает, это не воровство.

– Твои родители, где они? – Тоди внезапно переменила тему.

– Умерли во время войны, – ответил он. – Я всегда знал, что это будет именно так, когда увидел вспышки в небе. Я рыдал всю дорогу обратно в лагерь. Чуть не слетел с дороги в канаву из-за этого. Когда я вернулся, выжившие подтвердили мои опасения. Мой дом находился в заражённой зоне, а родители должны были быть на работе, ещё ближе к старому городу. Никто не знает, что с ними сталось, но следует ожидать, что они погибли в первую волну ракет.

– Так мы похожи, наши жизни, я имею в виду.

– Не то слово.

– Это поэтому ты решил помочь мне?

Сареф приостановил свои приготовления и посмотрел Тоди в глаза. Она смотрела на него с любопытством и лёгкой улыбкой в уголках рта.

– Можно считать, что да, но в основном я хотел помочь тебе помочь себе самой.

– А, конечно, – приветливо пробормотала она.

Это тоже было слишком необычно для юного подростка. Она постоянно проверяла Сарефа, пытаясь получить наибольшую выгоду от любой ситуации.

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– Десять и один, – ответила она.

– Одиннадцать, – поправил он её. – Разве родители не учили тебя считать?

– Я умею считать до десяти, – поджала она губы. – Сколько это – одиннадцать?

– Одиннадцать – это и есть десять и один. Десять и два – это двенадцать. На этом числа не заканчиваются. Они идут до бесконечности, до тех пор, пока ты знаешь правила для их составления, и ты можешь сосчитать сколько угодно вещей.

– Ах, так вот, наверное, почему! – улыбнулась она. – У нас никогда не было ничего достаточно много, чтобы считать. Десяти всегда хватало с избытком.

– Скоро ты сможешь считать до скольких пожелаешь, – усмехнулся Сареф.

Теперь у него было что-то большее, чем заботы о распрях авторитетов кварталов и нападениях на их врагов, или о причудах администрации Города. Наконец, Тоди была кем-то интересным, кем-то, кого он имел возможность возвысить над болотом, которым стала послевоенная жизнь. Ему захотелось сформировать из неё равную себе или лучшую, но то, как развивались события, ставило вопрос: кто будет формировать кого.

– Как только зайдёшь за одиннадцать и двенадцать, всё становится проще простого, – сказал он, взваливая рюкзак на спину. – Тринадцать, по сути, десять и три. Четырнадцать – это десять и четыре. Сама догадайся, что идёт дальше.

– Пятьнадцать?

– Пятнадцать.

– Пятнадцать! Отлично, я запомню. Шестьнадцать?

– Шестнадцать.

– Семнадцать?

– Правильно!

– Восемнадцать и девятнадцать?

– Идеально. Следом идёт двадцать, как два и десять.

– Двадцать. Вот здорово. А дальше что?

– Просто! Двадцать один и так дальше, до тридцати, что есть три раза по десять. Ты почти догадалась с десять и один, но это правило начинает работать после двадцати.

Когда Сареф и Тоди отправились в путь, чтобы продолжить свой поход, она выяснила, как считать до ста, и они сделали паузу, чтобы она не сбила дыхание. После шести дней утомительного путешествия и целого дня отдыха посредине, они оказались на лесистых холмах, которые спускались к озеру неправильной формы. Как только они спустились к воде, Сареф повёл Тоди вдоль берега и немного обратно в лес, пока им не преградил путь скалистый обрыв.

– Вот тут и будет наш новый дом, – сказал Сареф.

– Что это за место? – спросила Тоди.

– Смотри! – ответил он и махнул рукой, чтобы она шла за ним.

Они подошли к обрыву. Его скалы откололись от массива огромными глыбами, оставляя длинную трещину, которая была по большей части накрыта глыбами поменьше, которые откололись потом. Они образовывали узкий проход вдоль всего обрыва с выходами тут и там. Тот, перед которыми они стояли, был достаточно широк, чтобы человек мог пройти.

– Мы что, в пещере будем жить? – изумилась Тоди.

– Нет, не в пещере, – усмехнулся Сареф. – Там темно и холодно. Мы собираемся построить хижину прямо тут, перед входом в пещеру.

– Ты хочешь иметь возможность выбраться через пещеру?