Зинин

«Профессор говорил так быстро и так красноречиво, что мне не пришлось сказать и десяти слов, — я все слушала, что мне говорил тогда этот великий человек. Я ему поклонялась, так как не слыхала прежде ничего подобного. Он меня просто околдовал. Впечатление было так сильно, что я, несмотря на свою обыкновенную бойкость, всегда конфузилась в его присутствии и теряла свою смелость — я могла только слушать с благоговением его речи и лекции! Да и читал же он!»

Это была лебединая песнь преподавательской деятельности Зинина. В 1874 году он окончательно покинул Военно-медицинскую академию и всецело предался двум идолам последних лет своей жизни: Академии наук и Русскому химическому обществу.

Глава шестнадцатая Старый друг лучше новых двух

Знание выводов без сведений о способах их достижения может легко вести к заблуждению не только в философской, но и в практической стороне наук, потому что тогда неизбежно необходимо придавать абсолютное значение тому, что нередко относительно и временно.

Менделеев

Мысль о создании Русского химического общества возникла у петербургских химиков давно. Что потребность общения между ними стала необходимостью, доказывали не раз возникавшие химические кружки и химические лаборатории, служившие местом встреч и дискуссий. Вопрос о создании общества постоянно обсуждался при этих встречах. Проник он и в печать, которая поддержала химиков.

«В настоящее время, — читаем мы в «Русском инвалиде» еще в августе 1861 года, — в Петербурге есть экономическое общество, в Москве — общество натуралистов, но эти общества не вполне удовлетворяют потребностям русских естествоиспытателей. В «Иллюстрации» в одном из последних нумеров мы встречаем маленькую заметку, что не дурно бы учредить в Петербурге химическое общество. Химическое общество, по нашему мнению, вполне возможно в Петербурге. Здесь живут известные наши химики: гг. Воскресенский, Зинин, Менделеев, Сеченов, Шишков, Энгельгардт, да и вообще в Петербурге много молодых людей, которые занимаются изучением химии. Отчего бы нашим ученым не сгруппировать около себя целое общество».

Не так просто было в те времена осуществить даже эту скромную идею. И частные, не раз возникавшие химические кружки, как мы видели, распадались и погибали в тяжелой атмосфере подозрительности. В страхе перед любым объединением общественных сил правительство Александра II откладывало проведение в жизнь своих собственных проектов судебной реформы, земских учреждений, освобождения крестьян.

Лишь 4 января 1868.года на заключительном заседании I съезда русских естествоиспытателей химическая секция заявила о «единодушном желании соединиться в химическое общество для общения уже сложившихся сил русских химиков» и просила съезд «ходатайствовать об учреждении Русского химического общества».

После принятия этого заявления съездом составилась группа членов-учредителей. Собирались на квартире у Менделеева сочинять устав и толковать о будущей деятельности общества.

Налицо были все петербургские химики. Отсутствовал только Воскресенский, незадолго до того назначенный попечителем Харьковского учебного округа. Занимаемую им много лет кафедру общей, или неорганической, химии взял Менделеев.

— Бутлеров — славный парень, — сказал он Зинину, — я хочу предложить его кандидатуру на свободную теперь кафедру органической химии. Как вы думаете?

— Да что же тут думать, друг мой Дмитрий Иванович? Давайте писать представление, а я его предуведомлю, если позволите!

— Уведомляйте, в успехе я не сомневаюсь!

В Петербурге стоял неслыханный, невиданный май. Яркие утра начинали солнечно-прозрачные дни без единого облачка в небе, синие вечера незаметно переходили в белые ночи. Ученый совет Петербургского университета собирался на последнее перед каникулами заседание. Университетский сторож подошел было прикрыть настежь распахнутые окна. Его остановили улыбаясь.

При открытых окнах Менделеев начал читать свое представление, одобренное и подправленное кое-где Зининым.

— Александр Михайлович Бутлеров, — читал он, — один из замечательнейших русских ученых. Он русский и по ученому образованию и по оригинальности трудов, ученик знаменитого нашего академика Николая Николаевича Зинина, он сделался химиком не в чужих краях, а в Казани, где и продолжает развивать самостоятельную химическую школу. Направление ученых трудов Александра Михайловича не составляет продолжения или развития идей его предшественников, но принадлежит ему самому. В химии существует бутлеровская школа, бутлеровское направление…

Не перечисляя хорошо известных трудов Бутлерова, Дмитрий Иванович сразу перешел к характеристике бутлеровского направления в науке: