Читаем ЖЖ 2010-2012 полностью

  Были вчера А., еще А., еще А. и Л. Привезли много всего прекрасного: пироги, фрукты, овощи, конфеты и печенье!!! Я отдарилась картинами.

  Вчера написала римейк двойного букета. Слава говорит, что первый натюрморт был лучше.

  Сегодня спина отказывается служить, и колени. лек-ва от давления вымывают все соли, видимо. Господи, помоги!

  2.6.12 (2011-06-1417:13)

  Давление не могу снять. Который день 160. Ночь прошла ужасно.

  Но вот дипломница, которая пишет по моей «Повести журнала живаго», прислала такое

  письмо: «Нина Викторовна, нашла у себя "заметку _на _полях" книги - после прочтения

  Вашей "Всей _Перми"....

  Решила выслать.

  В этот вечерний час -

  Пермь мне открылась заново -

  Я полюбила Вас,

  Нина Горланова...

  Ваша Настя».

  И стало мне чуть легче, давление снизилось немного.

  Вчера был наш дорогой друг Сеня. Он принес много прекрасной, просто волшебной зелени из своего огорода и - не говоря худого слова - прочел 2стр. из воспоминаний Коровина о Шаляпине.

  «. Шаляпин сказал, что народ нарочно спаивают водкой, чтоб он не сознавал своего положения. Охотник Г.Д. ответил:

  - Федор Иванович, и ты выпить не дурак. на мельнице, накось, гуся зажарили, так полведра вы вдвоем-то кончили. Тебя на сене на телеге везли, а ты мертво спал. Кто вас неволил?»

  Шаляпин как всякий самородок был очень непростого характера (я знала много таких: образования не получили, а талант Бог дал мощный). Но Коровин настолько глубоко понимал, как нам всем, России, миру нужен талант Шаляпина, поэтому все описывал с доброй улыбкой, но при этом сохраняя всю правду жизни и суть этого человека. Слава был в синагоге, а я с таким высоким давлением боялась умереть, поэтому так рада была приходу гостя! Сказала наконец (всегда боюсь об этом говорить):

  - Вот прочти - написали про тебя рассказ, но написан с любовью. не рассердишься?

  Говорит:

  - Приезжали свердловские поклонники-читатели, мы их на полу положили. Я:

  - А мне уже трудно принимать гостей. Сосед ужасает. Да и совсем нет сил. Ранее я много гостей каждый вечер принимала.

  - У Б. всегда было полно народу. Жена говорила: «Туши свет. Они, гады, на свет ползут».

  Сеня не ценит «Явление Христа народу». Но очень ценит эскизы:

  - Помнишь, там камень в воде? Как геолог я понимаю, какой это прекрасный камень!

  Прочла в «Часкоре» интервью К.: уехал в столицу, потому что Пермь ужасно была скучная, якобы, серая, якобы. А как же друзья, универ, преподаватели? Где же минимальная благодарность? А Кама, возле которой он жил! А «Сухая речка», где он отдыхал как журналист на базе отдыха? Мы до сих пор вспоминаем эту красоту. Там сухой лог затмил своей таинственной аурой даже лучшие английские пейзажи!

  Сегодня разбирала архивы. Стихи Беллы Зиф:

  Пачка масла, кружка чая,

  Одноглазый бутерброд.

  Ну а Белла покупает

  Ананасы круглый год.

  Юбилей сей отмечая,

  Явно радуюсь за нас.

  Я б, пожалуй, променяла

  Ваш талант на ананас!

  2.6.13 какие тонкие люди (2011-06-15 12:58)

  Валери: «Прекрасное требует, быть может, рабского подражания тому, что есть в вещах НЕВЫРАЗИМОГО».

  Некогда Леня Костюков, слушая мои рассказы о пермяках, воскликнул: - Какие тонкие люди живут в Перми!

  Юмор тут (и щедрость Лени) в том, что - как бы - в Перми не должны жить такие тонкие люди... а вот живут же, и это радует.

  Ну а я иногда удивляюсь: какие тонкие люди вообще ЖИВУТ (живали)... по всему миру... Вот эту мысль Валери мне бы самой не придумать ни при какой погоде... а она гениальна, хотя и слишком элитарна...

  2.6.14 не спится (2011-06-16 00:28)

  Вчера закончила читать Коровина о Шаляпине.

  Федор Иванович как живой теперь для меня. Могу представить, как входит в нашу комнату, как ест (много, но красиво), как свято относится к роли.

  по ТВ была лекция о Караваджо. Я тоже захотела написать автопортрет с фруктами.

  Сильно-сильно захотела, и без всяких этих жухлых листочков - символов смерти.

  Лектор говорила: яблоко с червоточинкой - это тоже символ смерти. По-моему, что-то

  надуманное. Яблоко с червем - это правда жизни, уход от слащавости.

  Я уже лет 15 пишу такие яблоки, более того, рядом гусеницу выползшую изображаю. В ней

  тоже есть трепет жизни драгоценный.

  Слава:

  - Ты в другом историческом контексте.

  Вместо «Бахтин называл это народно-смеховой культурой» он говорил: «народно- смефуевая культура».

  -Что такое философия - вы знаете. Это такая же загадка, как и вся жизнь (С.).

  Позвонила я В. И говорю: встретимся на вечере в честь юбилея Гумилева?

  - Нина, я не люблю Гумилева - книжные стихи!

  - Ты что! Он так много видел - его именем в самом деле названа река. рано погиб - представь, какие бы стихи он стал писать!

  - Нина, Лермонтов еще раньше погиб.

  - Ты по Лермонтову всех меряешь?

  - Да.

  - Тогда и себя меряй по Михаилу Юрьевичу!

  - Я и себя меряю

  - И на каком же месте ты после Лермонтова?

  - Лучше я тебе расскажу о.

  Читая ленту друзей:

  http://artemdragunov.livejournal.com/928047.html 02:38 pm - Как появляются звёзды?

  Звёзды и солнца как правило вспыхивают тогда, когда молодой практикант на каком нибудь коллайдере спрашивает: - А что будет если нажать вот сюда?

  Хокку:

  Сердцебиение.

  Сердцестучание.

  Сердцемолчание.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии