Жизнь вдребезги

Алиса согласилась пойти. «Ну это уж чтобы сделать вам приятное», — сварливо повторяла она. Она оценила, что их места расположены достаточно далеко от экрана. «Нет, не трогайте меня». Тем не менее, когда погасили свет, он обнял Алису за талию. Противиться она не посмела.

— Ну и как, — прошептал он, — разве мы не счастливы вдвоем? Вы меня больше не пугаетесь? Я буду вас баловать, милая.

Он попытался поцеловать Алису, но та отвернулась.

— Ну же, дорогуша. Будьте ласковой. Я так вас люблю!

— У меня уже есть друг, — пролепетала Алиса.

— У вас полное право завести и другого.

— Как–то неудобно… Оставьте меня. Оставьте меня, или я закричу.

Ламбурден отодвинулся.

— Я не какой–нибудь сатир, — проворчал он оскорбленно.

Вокруг них начали ерзать.

— Эй, там, пасть закрой! — раздался чей–то голос.

Алиса встала.

— Останьтесь! — умолял Ламбурден с горящими щеками. — Не доводите меня до крайности. Я способен на все.

Она выскользнула, и Ламбурден тут же потерял ее из виду в темноте. Его трясло от негодования и унижения, но он не посмел броситься за ней в погоню, заставлять людей вставать, иметь дело с контролером. И потом, он же оплатил их места.

Ламбурден остался.

Ламбурден заварил себе немного ромашки. Попусту. Сон упорно не шел. Какое решение следовало принять в отношении вампира? Выдать его, описав его приметы в новом, на этот раз подписанном письме? А зачем, коли деньги мне ни к чему? Коли Алиса, вероятно, не поддастся? Лучше оставить ее в покое. На улице столько девчонок болтается. Девчонок вроде этой дряни Алисы. Одной больше, одной меньше… По сути, вампир не так уж и не прав. Он избавлял мир от отродья, которое не стоило жалости. И если бы Алиса попалась ему в лапы…

Ламбурден задремал, встрепенувшись, проснулся и кончил тем, что принял снотворное. Тем хуже! У него будут, наверное, болеть почки и испортится желудок на несколько дней. Алиса поплатится и за снотворное!

Рано утром Ламбурден чувствовал себя уставшим, как будто он провел ночь в зале ожидания. А его гнев ничуть не утих. Он попытался выпить немного кофе. Но был вынужден вылить его в раковину. Прыщ, разросшийся от лихорадки, расцвел на его затылке болезненным вздутием. «Никак не отделаюсь от этого нарыва!» — подумал Ламбурден, а его зеркала являли ему сероватые, опущенные лики с глазами, окаймленными краснотой. А может, хрустящий рогалик, не спеша съеденный под сенью деревьев?

Булочница читала газету.

— Этой ночью он не убивал, — заметила она.

— И напрасно! — буркнул Ламбурден.

— О! Не нужно так говорить. Если бы вас послушали…

— И что? Я вправе утверждать, что вампир — благодетель человечества… Без шуток!

Булочница вышла на порог своей двери, чтобы проводить его глазами, и покачала головой. Ламбурден жевал, ссутулив спину. Как бы сделать, чтобы узнать дружка Алисы? Где его найти? Единственный способ — проследить за ней. У рогалика был какой–то неясный привкус. Ламбурден кинул его в отдушину и подождал автобуса. В банке он раздумывал о различных планах мести, которые при ближайшем рассмотрении оказывались малопригодными. Никогда Ламбурден не придумывал столько проектов. Он вернулся в ресторан, решившись покончить с этим.

Алиса отсутствовала.

— Что вы ей такого сделали, мсье Ламбурден? — спросила кассирша тихим голосом. — Она не перестает плакать. Анжела сейчас подменит ее для обслуживания.

— Я ее напугал, — с гордостью сказал Ламбурден.

— А! Так вот что. Любопытный вы человек, мсье Ламбурден.

— К тому же вы не все знаете, — прошептал Ламбурден, подмигивая.

Он занял свое место, украдкой посматривая на госпожу Муффия, которой, казалось, стало не по себе. Все они решительно одинаковые. Остается лишь принимать крутые меры. Анжела даже не смела на него взглянуть. Обслуживала она его наспех. Да и остальные тоже — все это мужичье с юга, эти Торши, эти Кассероны, эти дешевые горлопаны — отводили глаза в сторону.

— Налейте вувре, Анжела.

Анжела нервничала, втыкала вкось свой штопор.

— Анжела! Горошек не доварен.

— Да, мсье.

Бегала она неслышно. Персики спровоцировали нечто вроде маленького скандала, и Торш взъерепенился, словно какая–нибудь шавка.

— Ну и как этот вампир? — игриво бросил Ламбурден.

— Скоро все узнаем, — проворчал Торш.

Ламбурден насмешливо хмыкнул.

— Нам уже давно это рассказывают!

И, как накануне, он, не торопясь, вышел. В конце улицы он заметил Алису. Боже мой! Она воспользовалась обеденным перерывом, чтобы навестить своего дружка. Ламбурден ринулся вперед.

Алиса шла скоро, не оборачиваясь, грациозно ступая в плотно облегающем голубом костюме. Ламбурден забыл о своих планах, проектах, решениях. Он бежал нескладно, уже запыхавшись. На углу бульвара Алиса вошла в дом. Там располагалась табачная лавка. Ламбурден купил пачку сигарет «Житан», помедлил, не зная, каким образом разузнать. Потом ему в голову пришла мысль просмотреть почтовые ящики в коридоре. «Господин Жорж Вильнёв. Шестой этаж». Это мог быть только он. Он был единственным холостяком. Ламбурден вернулся в бар, заказал анисовый ликер.

— Что он поделывает, этот Вильнёв с Шестого? — спросил он, потягивая свой ликер.