- Да, - коротко ответил Снейп. - Вы должны быть спокойны и сосредоточены. Пусть меня отторгает Ваше сознание, тогда и волшебная палочка не понадобится. Закройте глаза.
Гарри послушно закрыл.
- Ни о чём не думайте, Поттер... освободитесь от всех эмоций...
Гарри честно пытался освободиться, как он себе это представлял, и вышло нечто странное: гнев и смущение остались, но были какими-то отстранёнными, холодными, рассудочными; и сам Гарри словно бесстрастно наблюдал за своими эмоциями, спокойный, сосредоточенный и готовый к чему угодно.
- На счёт «три»... раз, два, три... Legillimens!
Гарри казалось, что он видел, как с кончика палочки Снейпа срывается заклинание и летит вперёд; он поднял руку - одновременно и реальную руку, из плоти и крови, ставшую вдруг неимоверно тяжёлой, и руку ментальную, которой, за неимением других кандидатур, стал гнев; тяжёлая тёмная волна ярости выметнулась навстречу заклинанию Legillimens через раскрытые двери разума Гарри и, переплетясь на миг с заклинанием, разрушив его в странную прозрачную пыль, окутала Снейпа, как могло бы окутать облако, в которое влетели на полной скорости.
- Поттер, чёрт Вас побери! - Снейп злобно сверкнул глазами и быстро пробормотал какое-то слово на латыни, Гарри не успел разобрать, какое; облако гнева исчезло. - Какого дьявола, Поттер... почему Вы не предупредили, что Вы эмпат?!
- А надо было? - глупо спросил Гарри. Вспомнил и добавил:
- Сэр.
Снейп выглядел так, будто вот-вот взорвётся.
- На тот случай, если Вы не знали, Поттер... НАДО!
Гарри поморщился и потряс головой: в ушах зазвенело.
- Простите... сэр. В следующий раз обязательно предупрежу...
Ему показалось, Снейп сейчас его ударит. Должно быть, гнев Гарри подействовал на обычно невозмутимо-ядовитого слизеринского декана самым пагубным образом.
- Вы изучали теорию чувств и ощущений, Поттер?
- Да...
- Под чьим руководством?
- Ни под чьим... сам. Сэр.
- Зачем? - Снейп подозрительно воззрился на Гарри.
- Ну... - Гарри оказался сбит с толку. А правда, зачем? - На вот такой вот... случай... - Гарри неопределённо помахал в воздухе рукой. - Если нападут.
Снейп некоторое время сверлил Гарри взглядом; Гарри ёжился, но молчал.
- На сегодня достаточно. И учтите, каждый вечер перед сном Вы должны освобождать своё сознание от всех чувств и мыслей. Надо, чтобы Вы были абсолютно спокойны, а в голове - совершенно пусто, Вы поняли?
- Да, - Гарри едва его слушал.
- И имейте в виду, Поттер... Если не будете тренироваться, я об этом обязательно узнаю...
- Ага, - буркнул не особенно впечатлённый прозвучавшей в голосе Снейпа угрозой Гарри.
- И ещё одно. Пока Ваше самообразование не помогло Вам наломать дров... - Снейп заскрипел пером по листу пергамента. - К следующему занятию прочтёте эти книги и будьте готовы ответить на любой вопрос по ним.
Гарри сунул листок в карман и вышел, не прощаясь.
Глава 19.
Весь день перед занятием его мучила головная боль - неотвязная, сильная, оглушающая и жаркая; но она, по крайней мере, была постоянной, не накатывала неожиданно, перед этим отступив, пообещав обманчивое облегчение. Окружающие ненавидели и боялись его прочно и стабильно. Гарри пил обезболивающие зелья собственного производства до тех пор, пока не перестал чувствовать внутреннюю сторону левой руки и целиком - живот и спину. Чувствительность всего остального тела тоже поуменьшилась, в отличие от боли, которой все усилия Гарри были как с гуся вода.
В кабинете Снейпа было легче - там словно стояла какая-то защита от постороннего ментального мусора; кстати, почему бы и нет, учитывая, что Снейп - легилиментор и окклюментор? Но снаружи боль нахлынула с новой силой, и Гарри, пройдя несколько безлюдных коридоров и завернув за угол, прислонился к стене, чтобы не упасть. Стена была сырая и неприятно холодная.
К боли от чужих эмоций прибавилась боль в шраме - будь он неладен, этот Снейп со своей окклюменцией... Тошнило, как тогда, после сна о змее и мистере Уизли, и руки дрожали. «Если и дальше продолжать в том же духе, я скоро к Вольдемортовой бабушке развалюсь на кусочки».
Вольдеморт словно только мысленного упоминания и ждал, чтобы откликнуться; в шрам словно вонзили клинок... острый меч... Гарри показалось, что он слышит, как хрустнул череп, а потом Гарри забыл, где находится, что делает, как его зовут...
В ушах звенел чей-то безумный смех ... он был счастлив, счастлив как никогда... он в буйном экстазе торжествовал победу... случилось нечто прекрасное, восхитительное, чудесное...
- Поттер! ПОТТЕР!! Мать твою, за что мне это... - удар по щеке выдернул Гарри из состояния счастья мгновенной вспышкой посторонней боли.