Жизнь в солнечном луче

По пути, наступая босыми ногами на колючки и обломанные ветки, прорываясь сквозь ивняки, он вдруг увидел длинное соколиное перо, и внезапно остановился, словно испугавшись, что переломит его, потом быстро наклонился, подхватил и побежал дальше.

Возле мертвого сокола сидела девочка в цветастом сарафанчике. Увидев чужие загорелые ноги, она подняла голову и спросила:

— У вас нет лопаты?

— Лопаты? — удивился Володя.

— Надо похоронить. Он заслужил.

— Заслужил,— растерянно ответил: Володя. Теперь он узнал девочку: это была внучка лесничего. Она приехала к своему деду откуда-то издалека.

— Надо вырыть ямку,— сказала девочка.

— Хорошо,— ответил Володя. Он наклонился, переложил сокола на опавшие листья, недолго посидел молча глядя на окровавленную птицу.

— Как тебя зовут?

— Володя.

— Володя, — повторила девочка.

Он пальцами разрыл песок. Девочка сорвала большой лист и положила его на дно. Володя переложил туда сокола, другим листом прикрыл птицу.

— Как вас зовут?— спросил он.

— Вика.

— Вика,— повторил он. Непроизвольно тряхнул головой, двумя сильными рывками засыпал ямку песком, потом выровнял песок над могилой погибшего сокола.

— Дай мне перо,— попросила Вика. Володя охотно отдал ей соколиное перо.— Я его буду хранить,— добавила она.— Ты куда? — почти испуганно воскликнула Вика, когда Володя поднялся.

— К реке. Вымыться нужно.— Он показал запачканные руки.

— Можно мне с тобой?

— Можно,— решительно ответил он.

Они пробрались к воде.

— Как ты попал сюда? — спросила Вика.

— Пришел. Ногами.

— Нет, я не об этом. Такое чудное место. Здесь можно купаться?

— Если не боитесь крокодилов.

— Не боюсь.

— Тогда я разрешаю.

— Вот спасибо! Ты здешний?

— Нет, я не из этого леса.

— Из какого?

— Из города.

— Ты не понял. Я думала, ты приезжий.

— Я родился здесь.

— В этом…— Она, видимо, хотела сказать — захолустье, но, увидев его внимательные глаза, осеклась и только улыбнулась.

— Вот именно,— сказал он,— в дыре.

— Ну, вот! Зачем же так? Моя мать тоже родилась здесь. Правда, я в Москве, но мама — здесь. Это не помешало ей защитить диссертацию по хирургии. И дедушка с бабушкой тут живут. Если уж на то пошло, то место рождения ничего не значит. Сколько людей родилось в глуши, а стали знаменитыми на весь мир.

— Обязательно нужно быть знаменитым?

— Нет. Я к слову сказала.

— Нет,— сказал Володя.— Место рождения многое значит. Почти все. Там ведь корни. На родине.

— Ты говоришь как взрослый.

Он разбежался по отмели, с шумом влетел в воду, поплыл к середине реки. Когда он повернул обратно, то увидел, что Вика плывет ему навстречу. Он присмотрелся, и ему понравилось, как она плыла. Девочка, умевшая плавать настоящим кролем, не могла быть безразличной для него, как и для всякого другого на его месте: в юности спортивные качества расцениваются очень высоко.

Володя вышел на отмель, оглянулся. Вика возвращалась к берегу.

По волнам, расходившимся от ее тела, скользили солнечные лучи, переливались, перекатывались, и ему показалось, что девочка оставляла за собой солнечный след.

Он побежал на песчаный склон, упал на песок, засмеялся — не над самим собой, а просто так, от обычной радости. И застыл, подставив спину солнечным лучам.

Вика вышла из воды и села невдалеке.

В небе все еще рокотали учебные самолеты.

— УТ-2,— сказал Володя,— Недалеко тут училище. Пятьдесят километров от нас. Знаменитые летчики там учились.

— Я знаю,— вдруг сказала Вика.— Мой папа там учился. Только давно не летает. Он в гавээф работает.

Володя посмотрел в ее сторону, но тут же отвел взгляд, уткнулся лицом в песок.

— Мне нравятся летчики,— продолжала Вика.— Веселые они, шумные, смелые. Ты, конечно, будешь летчиком?

Володя поднял голову, посмотрел на девочку.

— Да,— ответил он.— Вот закончу десятилетку на будущий год и в училище. Да мне другого пути и нет. Все продумано.

— Почему нет другого пути?

— Зачем тебе знать?

— Я должна знать — почему!

— Да так, я просто сказал. Мечта.— Он усмехнулся.— Мечтать ведь можно? Мечтать никто не запрещает.

— Ты меня проводишь домой? — спросила Вика.

— Тебе здесь не нравится?

— Ой, что ты! Конечно, нравится!

— Ну, еще часик ты можешь побыть здесь?

— Сколько сейчас?

Володя посмотрел на солнце.

— Одиннадцать,— уверенно ответил он.

— Как раз час. Подневольный человек. А ты?

— Никто мной не командует.

— Ты счастливый.

— Счастливый? — спросил он и поспешно добавил: — Конечно.

Володя откинулся на песок и закрыл глаза.

— Искупаемся? — опросил он.

— Я сегодня первый раз в жизни не подчинюсь приказу,— сказала Вика.

— Тебе попадет?

— Но что они со мной могут сделать?

— Завтра не выпустят из дома.

— Мне уже ведь не десять лет! Через год и десятилетку закончу!

— Искупаемся? — Володи вскочил.— Хочешь, я унесу тебя в воду? На руках? — задыхаясь, спросил он.

Вика сжала губы, широко раскрыла удивленные и радостные глаза. Ей захотелось крикнуть: «Да, да!», но она отвергающе повела головой, протянула руку. Володя помог ей подняться с песка.