Жизнь, театр, кино

Игра была, конечно, глупая, но мы ужинали в ресторане и справляли рождение Василия Ливанова, а не сидели в студийном кабинете, поэтому все было простительно. Мои режиссеры махнули рукой и, сказав: "Издеваешься", подняли по "последней", собираясь уходить... Но (опять это злополучное "но!") в это время полилась мелодия:

Прощай, прощай,

Одесса-мама!

Мне не забыть Твой чудный вид И море Черное, упрямо Волнами бьющее О твой гранит...

- А! А! Что? Допрыгался! - запели мои режиссеры. -Баловаться судьбой вздумал.

- На, держи сценарий! Завтра поговорим...

Картину начали снимать, съемки делали быстро. Летом переехали на натуру.

Помню съемки сцены, которая привлекла внимание огромной толпы любопытных. Снимали недалеко от студии, в переулке.

Афиши кинофильма 'Аэлита', 'Шахматная горячка' и 'Аня Гай' сучастием М. И. Жарова

"Ангел", взломав несгораемый шкаф в магазине "Ювелирторга", пирует в "малине" со своими сообщниками. Кутеж в разгаре, а милиция тихо окружает дом, где происходит "бал".

Сигнал: "Лягавые!". И "Ангел" со своей дамой сердца (в этой роли - Ксения Тарасова) вылезают через окно на крышу сарая.

"Стой, "Ангел", прыгать не надо, ты нам дорог! Сходи сам", -раздается команда начальника уголовного розыска.

"Ангел" медленно, под наведенными дулами пистолетов, глядя на ощетинившихся милицейских собак, поднимает руки, прикрывая собой свою красавицу.

Короткое: "Беги!". Толчок, - она сброшена с крыши по другую сторону двора и исчезает в темноте.

"Ангел" сдается!

Афиши кинофильма 'Аэлита', 'Шахматная горячка' и 'Аня Гай' сучастием М. И. Жарова

Как видите: он вор, но по духу - рыцарь, спасает даму, жертвуя собой.

Это не случайная черта, в его натуре заложено доброе начало. Попав в результате в лагерь, где происходит трудовая "перековка", мой "Ангел" откалывается от блатного мира. Начинает трудовую жизнь, обзаводится семьей. За это его и убивают.

Съемки шли ночью, но зрители стояли, наблюдая до конца (до пяти часов утра). Казалось, не спит весь Васильевский остров.

Было ясно, что успех у картины будет не меньший, чем у "Путевки в жизнь". Но осенью съемки вдруг резко оборвали. Образовалась пауза.

Выяснилось, что Михаил Дубсон (он был когда-то секретарем Горького) решил заручиться замечаниями Алексея

Максимовича по поводу сценария. Горький долго не давал ответа, это Дубсона взволновало. Съемки приостановили. Наконец пришел ответ: Алексею Максимовичу сценарий не понравился. Картину законсервировали.

Судьба - индейка: как начал я картину несерьезно, с налета, за ужином, так не по-деловому ее и кончили, а жаль! "Путевка в жизнь", "Падение "Ангела" и "Аристократы" Н. Погодина не были похожи на картины типа "Сонька - Золотая ручка" или детективные боевики Запада, хотя некоторые чистоплюи-критики и ханжи не видели разницы.

Александр Корнейчук

Я снимаюсь в "Богдане Хмельницком".

Во время съемок А. Каплер рассказал мне о своей задумке. С режиссером Л. Луковым они решили создать фильм о Котовском. Жизнь легендарного героя, командира Красной Армии была очень колоритна, романтична и полна невероятных, кажущихся невозможными приключений, которые он совершал дерзко и смело, проникая в тыл к врагу. И было бы величайшей ошибкой не показать это на экране.

- Литературный сценарий я уже набросал, а так как мы с Луковым, обдумав, решили, что "при твоих способностях" мы другого исполнителя, кроме тебя, не видим, то поэтому...

- То поэтому... Нет слов, чтобы выразить мой восторг и за веру в мои "способности", которые вы так преувеличиваете, что они закрывают от вас других актеров, и, если говорить по-серьезному, конечно, за роль-мечту! Спасибо, дай, я тебя...

- Дай договорить и не лезь со своими губами! Не девушка, противно! Заткнись! Слушай. Мы с Луковым едем по местам Котовского. Надо все посмотреть, понюхать. Едем с нами?

Уговаривать меня долго не пришлось. Тем более до отъезда оставался месяц и я мог закончить свои дела. Я уехал в Киев кончать последние съемки "Богдана Хмельницкого".

Короткая встреча с А. Е. Корнейчуком была для меня очень плодотворна - я прочитал ему монолог у столба: обращение Гаврилы к деве Марии перед поркой, которую ему собирается выдать Богдан - "Пречистая! Ты меня слышишь?" и т. д. Сцена эта великолепно снята в картине.

Александр Евдокимович выслушал и тут же внес все находки, которые родились в живом нашем общении, в текст сценария. Работать актеру с Александром Евдокимовичем Корнейчуком - наслаждение. Он хорошо знает народ, своих героев не выдумывает; он с ними общается и находит всегда интересный путь в сложных и запутанных руслах драматургии.

Корнейчук великолепно знает законы сцены, он точно знает, что смешно и что трогает зрителя до слез.