Жизнь среди слонов

Мы жили среди насилия, но насилие вызывалось необходимостью. Смерть в дикой природе видишь часто, ибо чья-то смерть дает жизнь другим. Страха в нас не было; напротив, мы ощущали громадную радость от причастности к миру Маньяры; следовало только опасаться хищников.

Вскоре после возвращения я как-то вздремнула на солнышке, и вдруг дрожь ужаса пробежала по моей спине. Начинался сухой сезон. Листья и деревья пожухли и поблекли. Ярко-зеленая трава выцвела и приобрела бледно-желтую окраску, отовсюду доносились шорохи. Что-то зашевелилось в кустах; я обернулась и с ужасом увидела позади себя похожую на перископ плоскую голову и серо-желтое длинное туловище кобры. Моего материнского инстинкта как не бывало; забыв о ребенке, мирно спавшем в колыбели на столе, я стрелой вылетела из комнаты и бросилась на поиски Мходжи. Он прибежал, вооружившись палками и пангой.

— Нельзя оставлять грудного ребенка! — сказал он мне с гневом. — Ты что, не знаешь: змеи любят молоко! Его запах притягивает их к детям!

Меня охватил стыд; я решила, что подобное никогда не повторится. А потому приказала немедленно выжечь кустарник вокруг лагеря. Во время этой операции мы обнаружили двух африканских гадюк. И пока трава и кустарник не выросли, Уиджи без труда рыскала повсюду. Змей в лагере больше не попадалось.

С течением времени мы свыклись почти со всем и соответственно перестроили свою жизнь. С Сабой ничего не могло произойти, поскольку днем она находилась под постоянным присмотром няни, а ночью спала с нами. Коза Биба проявляла достаточно ума, чтобы не совершать дальних прогулок без нас. Следовало приглядывать за генеттами, особенно ночью, защищая их от других хищников и генетт, на чьей территории они находились. Только Уиджи была независима и сама защищала себя. Ее маленькие красные глазки всегда были настороже. Если она чувствовала опасность, шерсть ее становилась дыбом, она вставала на задние лапы, шевелила ушами и издавала боевой клич, похожий на пронзительный рев. Такое предупреждение не раз позволяло нам спасти курицу от ястребиных когтей. Однажды мы даже прогнали буйвола, который шел по тропке. Всегда было полезно осведомиться о причине боевого клича Уиджи, даже если она избирала своей мишенью повара.

Если мы отсутствовали ночью, то не закрывали ни дверей, ни окон, поскольку ни одно человеческое существо не решалось нас обокрасть. Как ни странно, но мы защищались от дикой фауны, а фауна защищала нас. Разве есть лучшие ночные сторожа, чем слоны, буйволы и львы? Они держали на расстоянии любого человека-хищника.

В тот период мы приступили к съемкам фильма «Семья, которая живет среди слонов» для телестудии «Англия Телевижн». Их начало совпало с рядом обрушившихся на нас трудностей.

В нашу райскую жизнь вдруг ворвался мир конкуренции. Угрожал нам, в частности, и род человеческий. Наверное, мы слишком долго жили среди животных и не всегда понимали других людей, а это, конечно, отразилось на нашей жизни. Но для будущего следовало познать и этот аспект жизни и научиться быть настороже с себе подобными, а не со слонами и прочими животными, поглощавшими все наше внимание.

Первым ударом оказалось исчезновение генетты Амины. Однажды вечером, играя в прятки с Уиджи и Алишей, она ударилась об оконное стекло, разбила его и выпала наружу. По-видимому, затем она спряталась в кустах и замерла там. Ни мои призывы, ни лакомые кусочки не смогли выманить ее из убежища. Так мы и не узнали, вернулась она к дикой жизни или погибла. Алиша и Уиджи стали совсем неразлучны. Они не расставались ни на мгновение, облизывали друг друга, играли, вместе ели и спали.

Как-то ночью среди мирной тишины нас вырвал из сна пронзительный вопль Мходжи: «Али наме куфа! Али наме куфа!» («Али умер!») Мы с Иэном, который освещал дорогу бледным светом фонарика, выбежали из дома. Иэн никак не мог сообразить, что произошло. Алиша убежал из кухни; на земле и ветках густого колючего кустарника кардиожина виднелись следы крови. Уидяш рыскал в окрестностях. Я взяла его на руки и отправилась на поиски Алиши. Он, по-видимому, неосторожно проник на территорию других самцов-генетт. Мы обыскивали все вокруг до тех пор, пока не потеряли всякую надежду.

Спустя четыре дня, во время нашего послеобеденного кофе, появился Алиша. Он отощал и хромал. Oт него несло дохлятиной. У него была сломана нижняя челюсть, и обнаженная кость гноилась. Одна лапа находилась в ужасном состоянии, а на теле не осталось живого места от сплошных ран. Он направился за утешением к Уиджи, но та отвернула голову и удалилась, не разрешив генетте даже приблизиться.

Единственным выходом было немедленно отвезти Алишу к Сью и Тони Хартхоорнам. В Восточной Африке за ними укрепилась репутация лучших ветеринаров диких животных, с которыми они обращались как с самой важной персоной.