Жизнь среди слонов

Дождь замолотил по земле. Его уже ничто не могло остановить. Мы укрылись от хлещущих струй и слушали грохот капель по крыше. Там, где минуту назад стлалась сухая безжизненная земля, раскинулось море коричневой воды, которую заплескивало внутрь дома через накомарники на окнах. Потом дождь умчался к холмам. Тишину нарушали только звонкие удары о землю капель, падавших с деревьев. Мы шлепали босыми ногами по красной грязи, перепрыгивали через лужи, шли на цыпочках. Среди туч проглянуло голубое небо, блеснуло солнце, и всеми цветами радуги засверкали капли, повисшие на кустах. Иссохшая земля с чмоканьем всасывала воду, и та превращалась в пар от внутреннего жара земли.

Далеко в холмах послышался страшный грохот. Дождь прошел и там. Далекие раскаты нарастали и превратились в рев воды, которая низверглась с обрыва и пыльных расщелин. Затем вспучился склон холма над верхней хижиной, словно началось извержение. С ужасным грохотом темно-коричневый поток перевалил через край и обрушился в первый водоем, увлекая за собой камни и деревья; потом он пробился через узкую расщелину и выплеснул громадное количество жидкой грязи на белый песок пересохшей реки. Там, где только что виднелись серые скалы и желтая трава, теперь пеной кипела грязная вода, вновь вступая во владение каждым клочком русла.

Наступила ночь, отдаленный гром сотрясал округу, на горизонте вспыхивали зигзаги молний, освещая темно-голубую цепь гор по ту сторону озера. Наступил сезон дождей.

Лило целых три месяца. Парк, выцветший от солнца, вырядился в зеленые одежды всех оттенков. С дождями наступила перемена жизни, и нашей в том числе. Дожди несли пищу, дожди несли рождения. До Ливией толстыми выглядели лишь будущие матери, а самцы и хищники были тощими. Через месяц все станет наоборот.

Я уже познакомилась со многими людьми, с которыми работал Иэн, и все они беспокоились за него. Они говорили ему:

— Мы уже лет тридцать охотимся па слонов и знаем их. Если вы будете так обращаться с ними, они расправятся с вами и вы не доживете до старости. Никогда они не признают вас!

Иэн смеялся над их страхами и доказывал, что его отношения со слонами в корне отличаются от отношений охотников и дичи.

Когда наши гости выезжали в машине на прогулку вместе с нами, мы испытывали их Боадицеей. Они холодели от страха при виде дикой громадной самки, она нависала над ними, ее глаза горели, уши хлопали, как крылья колдуньи, и бивнями она молотила по кустам.

— Мы пропали! — вопили они.

— Пожалуйста, не кричите на моих слонов, — тихо говорил Иэн, спокойно наблюдая в бинокль за другими семейными группами.

Из-за дождей, обрушившихся на пас, и многочисленных посетителей лагеря возникла необходимость пристроить к домам веранды и увеличить тем самым крытую площадь.

Али и его приятель, который помогал ему чинить крыши из банановых листьев, вызвались возвести веранды за несколько дней. Смотритель парка дал разрешение напилить столбиков. Мы решили использовать для этой цели громадную ветвь дерева Мбаву-йа-Фару (ребра носорога), ветви которого действительно выглядели как громадные зелено-серо-белые ребра. Это был лучший материал для подобного строительства. Али с приятелем принялись рубить ветви с помощью панги, а я отправилась па машине за дикими цветами и травой, похожей на ершики для мытья бутылок. Стояла полная тишина. Вдруг раздался дикий вопль:

— Чуй, чуй! (Леопард!) Скорее ружье!.. Чуй, чуй, ружье, ружье!..

Я выскочила из машины и схватила ружье. Али с приятелем сидели на дереве, но леопардом и не пахло.

— Где он? — крикнула я.

— Здесь!

Приятель Али указывал себе под ноги.

Я скользнула к дереву, держа палец на спусковом крючке ружья, в стволах которого сидели две пули.

— Где же он?

— Вон! — закричал он, указывая вниз.

Я положила ружье на землю и вскарабкалась на дерево. На развилке ветвей пряталось небольшое гнездо из листьев, а внутри его сидели две крохотные, с мой кулак, пятнистые генетты. Мокрые зверьки дрожали и слепо тыкались друг в друга. Я завернула их в старую тряпку и прижала к себе, чтобы согреть. Потом глянула на приятеля Али, который по-прежнему сидел па дереве с пангой в руке.

— А если мать вернется, — крикнул он, — она меня растерзает!

— Не бойся, она не вернется!

Мы обыскали все окрестности, чтобы убедить приятеля Али в отсутствии леопарда. Похоже, родители бросили маленьких генетт.

По возвращении в лагерь мы напоили их разбавленным молоком и дали глюкозы. Они, должно быть, оголодали и жадно сосали из капельницы — другой посуды не нашлось. По всему было видно: генетты выживут.

Все эти юные зверьки обучили нас главному — воспитанию ребенка в джунглях. За мангустой и генеттами надо было следить днем и ночью и повсюду таскать за собой.

Однажды ко мне с важным видом подошли Мходжа с Сулейманом и сообщили, что мне для помощи в лагере нужна женщина. Девушка прибудет завтра с Джоном, одним из шоферов парка. Она приходится ему дочерью и слывет очень серьезной девушкой. Раньше она никогда не работала, но ее можно всему обучить. Я была тронута заботой и поблагодарила их.