Жизнь среди слонов

Итак, Думе Кубва воспользовался благоприятным случаем. Интересно, приходилось ли ему уже лакомиться слонятами и какая часть молодняка погибала от львов: во всех встреченных мною стадах слонят всегда защищал мощный щит из бдительных самок.

Смерть слоненка расстроила меня. Такое случается не часто, и у меня вряд ли появится другая возможность взять слоненка на воспитание. Однако горести вскоре рассеялись; я заметил метрах в двухстах громаднейшего слона, направлявшегося к лесу. Его спина как бы плыла над кустарником, скрывавшим остальное тело. У меня с собой был фотоаппарат с длиннофокусным объективом. Я выскользнул из машины в надежде перехватить его. Слон не спешил, но решительно направлялся в сторону раздающегося в отдалении треска ломающихся веток и рева сородичей. Его серая спина, видневшаяся над кустарником, указывала путь. Наконец он остановился и принялся пускать в воздух высокие пылевые фонтаны. Я осторожно обошел его и очутился спереди, стараясь не оказаться с подветренной стороны. Здесь явно проходила слоновья тропа. Заметив подходящее дерево, я вскарабкался на него и стал ждать. Вскоре послышался треск веток и шелест травы о бока идущего ко мне животного. Потом слон опять остановился. Я видел лишь один бивень, но вот слон качнул головой и появился второй. Он был сломан, виднелся поврежденный нервный канал. Когда самец двинулся дальше, я обратил внимание на его левое разодранное ухо. Никаких сомнений: передо мной Циклоп, старый слон со сломанным бивнем, с которым мы впервые встретились в устье Ндалы.

Он прошел прямо под деревом и исчез в лесу, не заметив меня. Слон оказался выше, чем я думал, — почти 3,70 метра. Заметь он меня, ему ничего не стоило дотянуться хоботом до моей персоны. Впервые мне довелось встретиться со знакомым слоном. Теперь-то я узнаю его и с фотографией и без оной!

Первые две недели я, не переставая искать слонов, выбирал место для разбивки лагеря. Хотелось найти уединенный уголок с прохладной питьевой водой, речкой для купания, прекрасным видом, изобилием животных в окрестностях и малым количеством насекомых. Я осмотрел несколько мест, но ни одно из них полностью не отвечало моим требованиям.

Однажды в поисках слонов я очутился в устье Ндалы. Я добрался туда в разгар дневного пекла, чуть раньше времени, когда на пляже появляются слоны, и решил подняться по руслу пересохшей реки до обрыва. Все замерло в раскаленном безмолвии, только мы со смотрителем шли вперед, почти ослепнув от сверкания песка. И вдруг за поворотом речки слуха коснулась тихая музыка, я посмотрел в сторону обрыва и увидел тонкую серебристую нить водопада, устремлявшегося с отвесной скалы в каменистую расщелину. Чуть дальше появились водяные растения. И, наконец, я достиг места, где речка исчезала в песке. Широкая звериная тропа, пробитая множеством животных, проходила между скалами прямо к водоему, куда скатывался водопад. Виднелись четкие следы львов, носорогов и буйволов, но в основном следы принадлежали слонам. Вода была чистой и казалась прохладной. Смотритель подошел к водоемчику меж скал и стал пить.

— Маджи мазури сана (Очень хорошая вода), — сказал он.

Над водоемом высился скалистый берег, и, к неописуемой радости, я заметил раскидистые кроны нескольких акаций тортилис, бросавшие тень на плоскую площадку — идеальное место для лагеря. Деревья носили следы почесываний носорога. То был нетронутый уголок Африки, и я решил как можно быстрее устроиться здесь.

Лагерь посреди парка станет отличным центром, надо только проторить автомобильную дорогу. Обратно мы шли через светлый лес акаций, шатром укрывавших землю. Через десять минут мы уже оказались у тропы, а еще через двадцать минут — у машины.

На следующий день я вернулся туда в сопровождении моего друга Алана Рута, кинооператора-анималиста. На его «лендровере» мы пробили дорожку между деревьями до самого водопада. Хранитель парка Джонатан Муганга выделил нам несколько дорожных рабочих для вырубки кустарника, и некоторое время спустя там появилась сносная дорога. Вместе с Аланом мы вскарабкались на скалу, с которой низвергался водопад, и добрались до маленькой песчаной площадки. «Ну, старина, какой вид!» — воскликнул он.

Мы стояли над деревьями, слева открывалась вся северная часть парка, прямо под нами бесконечным ковром стелились кроны акаций, а за ними сверкала гладь озера. По другую сторону вздымался морщинистый массив горы Эссимингор.

О лучшем месте нельзя и мечтать: туристов нет, слонов много, вода в изобилии.