Жизнь после Жары (СИ)

— Давай, Миш, приезжай! Я тебе дрищёвку свою покажу, будем там на сене лежать и смотреть на звёзды. Хочешь?  

— Ох, ни фига себе… — Майкл засмеялся.  

— Ну, чего такое?  

— Да я не пхо то… Ты пхикинь, тут Салтыков мне только что написал, шо Олива его избила…  

— Чего-о? — засмеялась Настя, — Реально ему накостыляла? Ха-ха-ха, вот молодец!  

— Он пишет, она набхосилась на него с кулаками ни с того ни с сего, — сказал Майкл.  

— Правильно-правильно! Так ему и надо.  

— Не, ну избить человека ни за что…  

— Здрасьте, ни за что, деловой!  

— А за что?  

— За то, что врёт много, — отрезала Настя, — Ничего, пусть ему это будет уроком…  

Ночью Майкл проснулся от телефонного звонка. На часах было почти четыре утра.  

«Салтыков, кто же ещё… — спросонья подумал он, беря трубку, — В такое время больше некому…»  

— Аллоу, Майкел! — протянул в трубке пьяный голос.  

— Ты щас где? — спросил Майкл, зевая и садясь на постели.  

— В жопе я, — произнёс Салтыков заплетающимся языком, — В полной жопе…  

— Ладно, хасслабься, — сказал Майкл, — В конце концов, это же твоё хешение хазойтись с ней…  

— Ну, так-то да…  

— Ну и не пахься…  

— Она сказала, что ей всё известно. Что, мол, у мну девушка есть. Какая?  

— Не знаю… Смотхя пхо кого Кузька пхоболтался…  

— Он говорит, что не называл имён. Может, врёт?  

— Да фиг знает…  

— Жопа ж, Майкл! — пьяно икнул Салтыков, — Пипец я бухой…  

— В баре, чтоль, сидишь?  

— Какое там сижу, Майкел! Я сесть не могу — у меня поясницу пипец как ломит! Меня будто как фарш через мясорубку провернули…  

— Да уж, пхедставляю…  

— Не, Майкел! Не представляешь…  

— Ладно, ты ещё скажи спасибо, шо легко отделался, — посоветовал Майкл, — А пхикинь, если бы тебя пахень замочил?  

— Если бы она парнем была, я бы в долгу не остался. Отхуячил бы только так.  

— Да уж… — озадаченно пробормотал Майкл, — Я вот подумал: а шо бы было, если б ты действительно на ней женился…  

— Она б меня убила, — сказал Салтыков, — Ладно, Майкел… я чё звоню-то… Да… а чё я позвонил?.. Блин, память дырявая… я было и забыл…  

— Ну, вспоминай, — снисходительно усмехнулся Майкл.  

— Да! Вспомнил… Ик! Чуть не упал… бля…  

— Ты там аккухатней, — посоветовал Майкл.  

— Вот что, Майкел… Узнай, уехала она из Архангельска, или нет…  

— А тебе Кузька не сказал хазве?  

— Кузька, йоупт… Ик! бля…  

Ддщщ!!! — раздалось вдруг в телефонной трубке.  

— Алло! Алло! — надрывался Майкл.  

Салтыков не отвечал.  

«Должно быть, в лужу упал», — догадался Майкл и положил трубку.  

Утром Майкл всё же послал Оливе эсэмэску:  

«Привет! Ты в Москве?»  

Ответ не заставил себя долго ждать.  

«Это Салтыков подослал тебя узнать, в Архе я, или уже нет? Пусть не ссыт — я к нему больше по гроб жизни не приду».

Олива отбросила телефон и рухнула ничком на постель. Она всё ещё подсознательно ждала эсэмэски от Салтыкова, ждала, что он одумается и захочет её вернуть. И только теперь, именно в этот момент, когда сообщение пришло не от Салтыкова, а от Майкла, Олива поняла, что это конец. На этот раз действительно конец. Окончательный и бесповоротный.  

В комнату вошёл Кузька и швырнул Оливе её лифчик, который он нашёл в ванной.  

— Так и будешь валяться здесь в ночнушке? — презрительно бросил он.  

— А тебе-то что?  

— Да мне-то ничего, — отвечал Кузька, — Мне дела нет: хочешь деградировать дальше — деградируй, лишь бы не на моих глазах.  

— Ну, спасибо тебе, друг, — зло сказала Олива, — Я и так уж вижу, что я у тебя давно поперёк глотки торчу.  

— Торчишь. Поперёк глотки торчишь. И знаешь почему? Потому что ты сама не живёшь, и другим жить не даёшь…  

— Кто она? — Олива схватила его за руки, — Ответь мне, кто она? Кто эта баба Салтыкова, о которой ты знал, и мне ничего не сказал? Ответь мне!!!  

— Нет! — жёстко отрубил Кузька.  

— Но ты понимаешь, что это меня, меня касается прежде всего?! Мне необходимо это знать!!! Кузька, миленький, ну скажи, ради Бога! Я с ума сойду, если не буду знать…  

— Всё, Оля, всё, — Кузька вырвал у неё свои руки.  

Олива заплакала.  

— За-бей! Забудь! Найдёшь другого парня, ну чё ты, в самом деле… Свет клином, что ли, на нём сошёлся?  

— Да, сошёлся!! Свет клином сошёлся, да!!! — в ярости крикнула Олива, — Тебе не понять, потому что ты эгоист, и вы все, все эгоисты и думаете только о себе! Вам всем на меня плевать, что я, не вижу что ли?!  

— Хватит!!! — потеряв самообладание, крикнул Кузька, — Заебала! Затрахала уже!!!  

Олива, не ожидавшая такой реакции, в шоке прижалась к стене.  

— Заебала!!! Затрахала!!! — продолжал он орать, — Да сколько ж можно-то, в конце концов?! Вот ты уже где сидишь со своим Салтыковым!!! — Кузька резко провёл рукой по горлу, — Да, он послал на хуй тебя, пойми это уже раз и навсегда! И раз уж ты так себя не уважаешь, то уважай хотя бы тех, кто рядом с тобой находится...  

— Я тебе мешаю? — с вызовом спросила Олива.  

— Да, мешаешь! — раздражённо выпалил Кузька, — Ничего, что ты, на минуточку, находишься не у себя дома? Вика настолько добра, что терпит у себя твоё присутствие, твоё свинство, твои поступки неадекватные. Хотя, если бы дом был мой, я бы точно терпеть не стал. Выгнал бы в два счёта.