Жизнь после смерти. 8 + 8

Младший дядя пихнул его в бок, Фу Ма поднял голову, оказывается, бабушка, подхватив палочками большой кусок мяса, дрожащей рукой протягивала ему, видимо, хотела, чтобы внук не переживал, что о нем забыли. Он вскочил, протянул через стол пиалу, принял от бабушки угощение. «Молодым надо хорошо есть, — тихо и невнятно бормотала она, — чем больше, тем лучше!» Фу Ма обратил внимание, что лицо бабушки уже перестало быть властным. Сейчас, когда церемония поклонения могиле закончилась, она снова вернулась к второстепенной роли стороннего наблюдателя, сидела с сонным видом, не обращала внимания на прилипшие к полочке кофты соевые ростки, с трудом откусывала поредевшими зубами кусочек от жареной лепешки с луком. Наблюдая за бабушкой несколько минут, Фу Ма неожиданно взглянул на нее с новообретенным чувством уважения и вдруг почувствовал приятную сытость в желудке.

У мужа старшей тети затрещал мобильник, он ответил пафосным тоном, словно акцентируя, что звонок по важному делу. Все как по команде дружно заткнули рты, сразу вспомнив, кто сегодня платит за банкет. Старшая тетя, плотно сжимая губы и отчаянно жестикулируя, подозвала официанта. Младшая тетя шепотом уговаривала Доудоу скушать еще один кусочек мяса. Инъин достала миниатюрное зеркальце и начала подкрашивать губы. Младший дядя потянулся рукой к куртке Фу Ма за очередной сигаретой. Видимо, в благодарность за то, что Фу Ма целый день снабжал его куревом, дядя вдруг наклонился к племяннику, внятно, четко и абсолютно неожиданно прошептал ему прямо в ухо: «Послушай меня — не женись! Поверь мне как эксперту в этом вопросе. Да ты и сам знаешь, насколько это бессмысленно». Фу Ма удивленно вскинул на младшего дядю глаза, но тот, сощурившись, лишь выпустил изо рта длинную струйку сигаретного дыма.

Ножки стульев, взвизгивая, поехали по полу, куртки и курточки, шарфы и шарфики взметнулись в воздух, словно птицы и звери разлетались и разбегались в разные стороны. Уставшая бабушка, оперевшись на стол ладонями, наконец-то поднялась на ноги, сожалеющим, почти жадным взглядом окинула оставленные блюда, тихо посетовала, что никто не удосужился попросить официанта завернуть еду с собой, а то могли бы бездомных кошек накормить, все лучше, чем выкинуть на помойку. Ни малейшей реакции со стороны родственников не последовало. Официант принес счет, но муж старшей тети, как нарочно, опять побежал в туалет. Все терпеливо ждали его возвращения, волонтеров заплатить за обед не оказалось.

Бабушка с грустью посмотрела по сторонам, вдруг, словно вспомнив о чем-то, с торжественным видом притянула к себе поближе старшую тетю, немного подумав, притянула за руку и маму Фу Ма: «…Когда меня не станет, вы двое не забывайте про важное дело семьи, заранее начинайте приготовления и обязательно выбирайте дату по календарю Желтого императора!»

«О чем ты говоришь?! Здоровье у тебя, тьфу-тьфу, крепкое», — старшая тетя протестующе качала головой, не прекращая завязывать на шее бантом свой новый шарфик. Мама Фу Ма по достоинству оценила приобретение, правда, узнав, сколько стоит обновка, быстро потеряла интерес, повернув голову к бабушке, эхом повторила слова старшей тети: «О чем ты говоришь? Здоровье у тебя крепкое».

Но бабушка не унималась, ей, видимо, хотелось еще немного побыть в главной роли: «Мои любимые блюда, надеюсь, помните? Когда придет время, вы закажите не только для деда, но и для меня — куриный супчик с овощами и рисом, пельмени сяолунбао[41], жареные улитки с луком-пореем, а на десерт — пирожное из цветков османтуса». Бабушка была родом из Чанчжоу, города к югу от Янцзы.

Перед тем как встать из-за стола, Фу Ма вновь включил мобильник. Секундомер продолжал отсчитывать время. Фу Ма нажал на стоп, на экране высветились цифры: 00:21:37:95. Он недоуменно уставился на них, но меньше чем через мгновение догадался — это и есть то количество времени, которое их семья провела в ресторане, ровно 21 минута 37 секунд 95 миллисекунд. Хм, смешно.

Младший дядя, затушив сигарету, с подозрением спросил: «Ты чего ухмыляешься?»

II

Фу Ма стоял на обочине дороги и голосовал. Рядом притормозило такси, но водитель вышел из машины, махнул рукой в сторону Фу Ма, сделав какой-то малопонятный жест, и потрусил к газетному киоску. Купив две упаковки желтой бумаги и несколько пачек бумажных денег, он наконец вернулся и сел за руль, немедленно закурил и широко улыбнулся Фу Ма, словно они были знакомы тысячу лет: «Гляди, на этих деньгах физиономии одних лишь иностранцев, как думаешь, это Вашингтон или Клинтон? Точно говорю, моя матушка даже вообразить себе не могла, что сын будет сжигать на ее могиле американские доллары».

Фу Ма машинально кивал головой, прикидывая, как поступить: ехать так рано в офис — тупо, сегодня ему не надо приходить на работу до половины третьего, можно даже опоздать, все ведь в курсе, что он посещает могилу деда. Или… может, потратить лишнее время на более приятное занятие? Правда, о таких вещах лучше заранее договариваться…