Жизнь под чужим солнцем

– А я в детстве подвалов боялась до дрожи, – покачала головой Даша. – Потому что там темно, а я темноты до сих пор боюсь. И еще: помнишь, раньше почту опускали в ящики с дырочками, в них палец мог спокойно пролезть… Так вот у нас в подъезде все именно так газеты доставали – не ключом отпирали, а пальцем через дырочку их приподнимали и сверху вытаскивали. А я, когда была маленькая, фильм страшный с подружками посмотрела, «Зубастики», и потом палец туда боялась засовывать – мне казалось, что кто-нибудь страшный там сидит и может меня укусить за него. Вот ты смеешься, – обиделась она, – а меня мама знаешь как ругала, потому что из всего нашего подъезда одна она с ключами ковырялась – у нее у самой-то пальцы в дырочку не пролезали.

– Какая ты, оказывается, впечатлительная… – Он уже без улыбки посмотрел на нее. – Учту на будущее.

На какое будущее, хотела спросить Даша, и на чье будущее, но он уже поднимался и протягивал ей руку:

– Пойдем. Переодевайся и приходи к морю, хорошо? Я около волейбольной площадки буду.

– Ладно, только еще одну чашку кофе выпью и приду, – кивнула Даша.

Помешивая ложечкой сахар в ароматном кофе, она задумалась над тем, что сказал ей Максим. Как ни гнала она от себя эти мысли, было ясно одно: Алину убил кто-то из тех, с кем они общались во время отдыха, потому что больше просто некому. Ну почему же некому, возразила она сама себе. Допустим, ее захотел изнасиловать какой-нибудь турок из обслуживающего персонала, который Алина так презирала. Они стали бороться, он ее случайно убил, а потом вот так содеянное замаскировал. «Ну-ну…» – сказал внутренний голос. Да, чушь полная получается, призналась Даша. А где следы драки? И вообще, насильник в отеле – это как-то очень фантастично. Ну хорошо. А если кто-то забрался в номер, хотел украсть драгоценности, наткнулся на Алину, убил, замаскировал. «И много у вас драгоценностей?» – ехидно осведомился внутренний голос. Немного, признала Даша, но преступник мог этого и не знать. «Вообще-то у входа в отель какая-никакая охрана стоит», – напомнил внутренний голос. Ну, охрана, что ж, что охрана, возразила Даша. А то мы не знаем, как мимо охраны проходят. «Что, знаете?» – удивился вредный внутренний голос, и Даша промолчала. Как воры проходят мимо охраны, она знала только из фильмов, поставленных по романам Сидни Шелдона. Да и какой вор, в самом деле? Алина писала свое заявление, сидя в комнате. Что он, слепой был, что ли?

Ладно, тогда вот как. Хозяин отеля боялся, что ее заявление примут в полиции и расследование отразится на репутации его заведения, а потому пришел предложить ей денег, Алина отказалась, и он ее убил. Дальше понятно – замаскировал. Пока маскировал, дверь мог и закрыть, потому что он хозяин, и у него все дубликаты ключей наверняка имеются. «Мы делаем успехи, – констатировал внутренний голос. – Хотя хозяин, сам… Сомнительно. И конечно, убийство для репутации его отеля куда предпочтительнее, чем кража». Даша и сама понимала, что здесь сплошные натяжки. А потом, представить себе Алину, отказывавшуюся от денег, предлагаемых турком, было как-то… Неубедительно. Да, совсем неубедительно.

Вот и получается, что убил кто-то из тех, кого они обе знали. Но, господи, зачем?!

– Ой, Дашенька, как вы плохо выглядите, какой кошмар! – прервал ее мысли птичий треск. С участливыми лицами к ней подходили Женечка и Сонечка. – Вы, бедная, такой ужас пережили!

Они уселись за ее столик, и следующие десять минут Даша была вынуждена слушать, какой ужас она пережила, и как у Сонечки дядя нашел какое-то тело, и как оно выглядело, и как дядя испугался. «Сейчас скажут, что нужно осторожнее фенами пользоваться», – подумала она.

– Вот эта техника бытовая, ей ведь нужно осторожно пользоваться, – хлопала ресницами Женечка. – Она такая опасная, а мы и не знаем… Даже если и не фен, мало ли что еще может в ванну упасть!

– Например, холодильник, – кивнула Даша.

Наступило короткое молчание, а потом Сонечка произнесла:

– Очень хорошо, что смерть вашей подруги не очень отразилась на вашем чувстве юмора. Ладно, Женечка, пойдем, не будем мешать Дашеньке.

Они попрощались и зацокали к выходу. Удивленная Даша смотрела им вслед, ощущая себя хозяином попугая, у которого питомец заговорил сложноподчиненными предложениями. С одной стороны, здорово, с другой – очень настораживало. Из всех разговоров с двумя сойками, как она привыкла их мысленно называть, Даша вынесла твердое убеждение: умные фразы они не способны произносить по определению. Может быть, какой-то нервный центр у них в голове работал не так, может быть, наблюдался повышенный уровень глупости от природы, но сказать то, что услышала она напоследок, могла бы скорее Алина. Никак не Сонечка.