Жизнь побеждает (с иллюстрациями)

«Не знаю… Но сегодня — совсем необыкновенный день. Мама всё утро провела в городе. Она несколько раз прослушала по радио обращение товарища Сталина и говорила, что ее особенно поразили слова: «Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами». Сегодня мама, да и все колхозники только и говорят о мирной жизни.»

Задумавшись, девушки тихо шли по дороге.

Ясно весеннее небо, солнце светит, а ветер резкий, холодный.

«Ты озябла? — спросила Люся. — До обеда еще есть время. Мама просила вскопать ей огород. Пойдем! Сразу теплее станет!»

Подбрасывая на лопатах влажную землю, разбивая комки, подруги согрелись. Они работали вперегонки и быстро вскопали весь маленький участок. Обе устали, зарумянились. Дышали тяжело, но с удовольствием смотрели на подготовленный к посеву огород, на скворцов, рывшихся в мягкой земле, на пробивающуюся у забора зелень.

«Вот мы и начали с тобой мирную жизнь. Смотри, как хорошо, Надя!»

Праздничное настроение царило кругом.

Окончен восьмой класс. Теперь подругам не придется вместе учиться. Бабушка получила, наконец, пропуск. Надя уезжает через три дня.

Рано утром в воскресенье Надя и Люся отправились в детдом проведать Валю и попрощаться с ней. И еще им хотелось провести этот день вдвоем. Они ведь расстаются надолго. Будут жить далеко друг от друга.

Но сегодня они вместе. Выйдя за город, девушки свернули с дороги на узенькую тропинку. Шли полями, недавно вспаханными и засеянными. Еще мало где зеленели всходы и земля казалась фиолетовой. Вот молодой сосновый лесок. Прямые, как свечи, стояли сосенки.

Дальше — низинка. За ней березовая роща сверкала на солнце белыми стволами и нежными весенними листочками.

Чем дальше шли девушки, тем сильнее они чувствовали захватывающую силу весны. Они шли обнявшись, затихшие, счастливые. Им казалось, что всё тяжелое, ворвавшееся в их детскую жизнь, — уже прошло, а впереди будущее — широкое, светлое. Казалось, что это утро и дорожку среди полей они запомнят навсегда.

Вошли в сосновый бор. На полянке стоял большой, с широкой террасой, дом. Подруг сразу окружили детдомовцы: «Вы к Вале Платоновой? Сейчас ее позовем. Да вот и она!».

В голубом платье, веселая, прибежала Валя. Она обняла Надю, поздоровалась с Люсей и быстро заговорила: «Посмотрите, какие мы грядки сделали. У меня уже салат большой и редиска».

Девочка тащила Надю за собой. Она хотела показать всё, что ей было дорого. И старшая сестра видела, как хорошо жила Валя и как ее любили и берегли. Бабушка не раз уговаривала младшую внучку поехать с ней в родные места. Валя отказывалась и твердила одно: «Бабуся, позволь мне здесь остаться до окончания школы. У нас такие заботливые, ласковые воспитатели. Ребята живут так дружно! И кормят нас хорошо».

Старушка сердилась на внучку, но понимала, что тут ей лучше. Да и Надя советовала оставить сестренку. «Когда мы устроимся, — говорила она, — выпишем к себе и Валю». — «А если мы потеряем ее, как Геню? Где он сейчас? Пишем, пишем всюду и никак не можем добиться толку!» — «Найдем и его, бабушка! Вспомните, какие годы были. Сейчас — совсем другое. Война кончилась. Разыскивать будет легче. О Вале же мы всё знаем; да и она не маленькая, напишет нам сама». Бабушка еще немного поворчала, но Надя видела, что она уже спокойно оставляет внучку.

Большинство эвакуированных в Боровичи тоже собирались домой. Мать Люси не хотела возвращаться на родину.

«Наверно, там камня на камне не осталось! — думала она и решила поселиться в Ленинграде: — всё равно Люся после окончания школы собирается поступить в Педагогический институт имени Герцена. На две семьи жить нет смысла. Лучше подожду здесь, а потом всё же устроюсь в Ленинграде».

Люся соглашалась с матерью, но расстаться с подругой ей было тяжело. Всё же она не удерживала Надю.

«Поезжай, — говорила она. — Тебе дома лучше будет. А на дружбу нашу расстояние не повлияет. Мне всегда будет казаться, что ты совсем близко, здесь… Мы обещали встретиться в Ленинграде, и сдержим слово!»

Мечтать о Ленинграде девочки любили, и последний вечер прошел необыкновенно хорошо. Потом — суета сборов. Машина пришла раньше условленного времени. Последний поцелуй. Крики: «Пи-и-ши-и-и-и!..» и грузовик уже на шоссе.

Кругом поля. «Неужели я возвращаюсь домой?» — думала Надя.

Чем дальше шла машина, тем заметнее становились следы войны. Новгород… Одни развалины, они уже заросли бурьяном. Люди возвращаются в свой родной город. Где-то приютились, раскапывают, восстанавливают. А на огородах даже зреют овощи. Коров далеко не пускают: еще не разминированы поля. Чем ближе к родному дому, тем знакомее всё, и тем мучительнее…

Вот и поселок. Проезжая по улицам, Надя узнавала места, хотя много домов было разрушено. Школа сгорела.

«Где же я учиться буду?» — подумала Надя.

Такой же вопрос задала ей бабушка и прибавила: «Хорошо, что Валю оставили там!»

«Где вас высадить?» — спросил шофёр.

Бабушка принялась уговаривать его доехать до колхоза, но он решительно отказался.