Жизнь наоборот

Алина вытащила тысячу рублей и сунула купюру в руки уборщице. Надежда просияла от счастья.

— Дай бог тебе здоровья, хозяйка! Участковый мало даёт. По соточке. Иногда две выдаст, но со скандалом. Всё ворчит: мол, не отрабатываю зарплату.

Алина с сожалением проводила взглядом последние деньги. До зарплаты еще десять дней.

«Ничего, доживу».

С этими мыслями она собрала бумаги в папку и помчалась в отдел. Очень хотелось обрадовать руководство приятными известиями.

* * *

Виктор Степанович, кряхтя, уселся в низкое кресло в углу кабинета. Батанов кивнул ему: мол, посиди, я тут с делами разберусь. Отставник налил себе чаю, хотел куснуть сухарик, но, осмотрев его со всех сторон, с сожалением положил обратно в вазочку. В кабинете стояла тишина. Покой нарушила дверная ручка. Она вдруг завертелась, закрутилась, словно взбесилась ни с того ни с сего, затем дверь медленно приоткрылась, пропуская в кабинет Алину Кузину. Она так и не научилась ладить с капризной дверной ручкой. Мужчины сдержанно хмыкнули. Они привыкли к вечной борьбе между девушкой и дверью. Алина не скрывала радости.

— Константин Петрович, победа! — крикнула она, бросившись под свет синей лампы.

— Кто кого победил? Сядь, Кузина, объясни спокойно, что за победа? Над кем и для чего, — угрюмо проворчал Батанов, продолжая что-то писать.

От усердия на лбу и на носу выступила испарина. Константин Петрович сдувал капли пота, струящиеся по крыльям носа. На столе лежала пачка салфеток, но Батанову было не до них. Он писал докладную записку о причинах, способствующих совершению преступлений на вверенной ему территории. Изредка звонил телефон. Аппарат дребезжал, словно предупреждал: мол, сейчас с вами будет говорить сам Александр Николаевич. Телефон соединял напрямую начальника отдела полиции и руководителя группы. Батанов понимал, что причин не было, а объяснения придумывал на ходу. Отмахнувшись от Алины, Батанов схватил трубку:

— Александр Николаевич, заканчиваю! Как получилось? Нормально. А что, мы хуже других, что ли? У нас на территории тоже кризис, безработица, народ волнуется, вот и воруют, грабят, разбойничают.

Положив трубку, улыбнулся, что-то поправил в докладной, но тут вспомнил про Алину. Подняв голову, сердито рявкнул:

— Что там у тебя, Кузина? Говори быстрее!

— Константин Петрович, у меня хорошая информация по грабежам. Я нашла одного. Илья Христодоров. Ранее судимый за грабежи. Живёт у сожительницы, а она родом из Ровенской области. Вот!

Алина положила бумажку с адресом и с торжествующим видом прошлась вдоль стола. Батанов молча наблюдал за ней. Затем снял трубку и сказал:

— Дима, запиши адрес. Это на Якубовича. Да-да. Ранее судимый Илья Христодоров. Откинулся три месяца назад. Живёт у сожительницы. Бери подмогу и вяжите его! По результатам доложишь.

Кинул трубку в гнездо и принялся писать. Алина переминалась с ноги на ногу. Она ничего не поняла. От столика в углу донёсся храп. Отставной полковник Кочетов крепко спал. Его сморило от духоты. Началось лето, жаркое, тропическое, с огненным пеклом и стремительными ливнями. Батанов поднял голову:

— Кузина! Ты чего стоишь? Тебе делать нечего? Иди, анализируй оперативную обстановку на территории отдела. Завтра доложишь!

Онемев от ужаса, Алина двинулась к двери, опасаясь, что дверная ручка вновь взбунтуется. Тогда скандала не миновать.

— Да, ещё! Малышев просил, чтобы ты подготовила справку о ходе расследования по двум неустановленным трупам. Завтра доложишь!

Дверная ручка милостиво выпустила Алину из кабинета без борьбы. Вдогонку донёсся заливистый храп вперемежку со свистом. Полковник милиции Кочетов во сне пустил петуха.

* * *

Денис Хохленко одиноко торчал в коридоре.

— Дэн, ты чего грустишь? — пробегая мимо, бросила Алина.

— А, Линок, это ты, — откликнулся Денис, — да вот, стою, в окно смотрю.

— Жаль, Батанов тебя не видит, — пошутила Алина.

— Жаль!

Они помолчали. Алина боялась задать вопрос, на который, кажется, уже знала ответ. И всё-таки спросила:

— Дэн, тебя не взяли на задержание?

— Д-да, уехали, командой, а Воронцов — старший, — он сжал кулаки.

Алина прикусила губу. Рассказать или нет?

— Привезли Илюху Крестителя, ещё там народу нахватали, сейчас разбираются, — Денис кивнул в сторону двери, откуда доносился неясный шум.

— Это я вычислила Илью, — посетовала Алина, не надеясь, впрочем, на сочувствие Дениса.

Мужчины не умеют сострадать. Личные переживания дороже всего.

— А я знаю, мне Надька Пурга сказала. Я её видел на рынке. Она уборщицей работает на опорном. Денег просила.

— Вот ненасытная! Я же ей тысячу дала. Кстати, последнюю, — засмеялась Алина.

— Ничего, Линок, прорвёмся! — заверил Денис, подхватывая Алину под руку.

Кузина покосилась на него, но объятие было дружеским, располагающим к пониманию.

— Ты что-нибудь нарыла по трупам?

— Раиса Белевич написала заявление о пропаже мужа, я ей пока не сказала, что экспертизу уже получила. Когда Раиса узнает, где мы его наши и в каком виде, умрёт. Нужно приготовить её. Я боюсь. Она какая-то нервная.