Жизнь как жизнь и фэн-шуй в придачу

— Вова уже несколько дней не был в школе. Как оказалось, Ксюша — тоже. Я нашла Антошу и спросила, в чем дело. Он мне ответил, что брат и сестра — на недельном семинаре-тренинге по психологии. Вы меня извините, но мне кажется, что конец четверти — не самое подходящее время для психологических тренингов. Постарайтесь объяснить это ребятам.

— Хорошо, спасибо большое вам за беспокойство. Я поговорю. Я постараюсь.

Я постараюсь. Еще как я постараюсь! Я с ними поговорю! Пусть только появятся! А где их носит, в самом деле, в такое время?

— Тошка! Иди сюда немедленно!

— Чего? — оторванный от игры ребенок всем своим видом выражал предельное недовольства.

— Быстро отвечай, где Вовка с Ксюшей?!

— Не знаю.

— Про какой еще семинар ты говорил Виктоше?

— А… Это мне Вовка написал, сейчас покажу.

Тошка порылся в портфеле и приволок тетрадный листочек, на котором Вовкиными каракулями было выведено: «Учебно-оздоровительный курс, направленный на пробуждение интуитивной способности восприятия мира, формирование мышления путем озарения, физическое и духовное совершенствование человека».

— Ну?

— Что? — абсолютно невинное выражение на честной-пречестной мордахе. Слишком уж честной, чтобы это было правдивым.

— Я жду объяснений! Что это за фокусы? Почему они не ходят на занятия? Где они сейчас? И не подсовывай мне эту бумажку — я не поверю! Как ты можешь мне врать?!

— Я не вру, — ребеночек обиженно шмыгнул носом.

— Тошка, я никогда от тебя такого не ожидала! Где они?

— Они сейчас придут, — захлюпал он еще сильнее. Скоро слезы появятся. — Они ж не знали, что ты сегодня рано придешь.

— Рано?! Семь часов — это рано?! Где они?

— Не зна-аю… — Ага, вот и слезы.

— Рассказывай, что знаешь!

— Не могу-у, я Вовке слово дал…

— Какое еще слово?

— Что ничего никому не скажу.

— И мне?

— Никому-у…

— Я — не никто! Запомни это: я — не никто! Я — мама! И я должна — ты слышишь? Я обязана! — знать все, что с вами происходит! Ты что, совсем меня не любишь?

— Люблю-ю, — Тошка уже ревел в голос. — Но я же слово дал, что не скажу.

— Что ты должен не говорить?

— Что они Веника ищут.

— Что?!!

От моего вопля до Антошки дошло, что он, кажется, сказал то, чего нельзя. Он перепугался и замолчал вообще.

К моменту, когда два замерзших и голодных красавца ввалились в дом, я уже набегала необходимое количество километров из одной комнаты в другую, забыв об ужине и относительно восстановила способность держать лишние эмоции в руках (поскольку те, которые туда уже не помещались, были переработаны в энергию движения).

— Ты уже дома? А почему так рано? А что у нас поесть? — Ксюшка шмыгнула на кухню и заглянула в сковородку. — Ой, а что это?

— Уголь активированный. Значительно улучшает пищеварение.

В сковороде чернел слой сгоревшего лука, дым из кухни выветрился получасом ранее.

— Я жду объяснений.

— Каких? — Голосок у девочки — сплошная невинность.

— Правдивых.

— А что? — Вовкина физиономия возникла в дверном проеме, видимо, почувствовал, что сестре нужна поддержка.

— Где вы были до сих пор?!

— В центре, — искренность в голосе — абсолютная.

— Зачем?

— К чуваку одному надо было заехать.

— К какому?

— Мам, ну ты прямо как жандарм. Ну что мы, обо всех своих знакомых тебе отчитываться должны? — Вовка попытался изобразить негодование. Получилось не очень. Значит, на совести лежит целый булыжник.

— Я повторяю: где вы были сегодня?

— Ну, я же говорю…

— Весь день?

— Почему это — весь? Мы вот сейчас от него.

— И что вы узнали?

— Ничего.

— А остальные?

— С тем же успехом, — Вовка махнул рукой и вдруг спохватился. — А ты это о чем?

— Вы же прочесываете список тети Люды. Или нет?

— А ты откуда знаешь? А, это ты прокололся, — старший братик, сделав зверское лицо, двинул было в сторону младшего… Пришлось быстренько вмешиваться:

— Только что, дорогие мои, звонила Виктория Александровна. Как вы полагаете, что она мне сказала?

— Что? — «дорогие» спросили хором. А то не догадываются.

— Она сказала, что вы — оба! — неделю не ходите в школу, пропустили все полугодовые контрольные, положение у вас — аховое, и что с вами делать — уже непонятно. — Небольшое сгущение красок в педагогических целях любая мать считает вполне разрешенным приемом. — И еще вы ей наврали про семинар. Чья идея?!

— Какую неделю?! Она гонит! Нас только два дня не было! Подумаешь! А если бы мы гриппом заболели?

— Семейно?

— Конечно! Грипп — штука заразная.

— Значит так: гриппом вы не заболели, зато самым наглым образом врете и пропускаете школу. Если я вас сейчас не убила на месте — это только потому, что вы мне не сразу под руку подвернулись. С завтрашнего дня вы не пропускаете ни секунды занятий, сдаете и пересдаете все, что не сдали, и вообще, я слышать больше не хочу ничего! Они — дети! — таскаются по чужим подъездам, по чужим, неизвестно каким, людям. Вы что, хотите, чтоб у меня инфаркт был? С летальным исходом!

— Нет. — Ксюха демонстративно уселась на табуретку напротив.

— Что — нет? — Я же по тону слышу, что речь не о моем инфаркте.

— Пока не опросим всех — будем заниматься только поисками. Плевать на школу.

— Что?! Ты слышала, что я вам сказала?!