Жизнь как жизнь и фэн-шуй в придачу

Есть у меня знакомый, Мишель. Раньше Мишкой звали, а теперь заматерел и всем Мишелем представляется. Модный в городе художник-декоратор. Талантливый мужик, такому и в понты поиграться позволяется — не жалко. Мы с ним уже несколько раз вместе работали. Действительно — талантливый. Академию художеств закончил — и пошел офисы и рестораны расписывать. Спрашиваю: «Тебе не обидно жизнь впустую тратить?». А он: «Ты ж знаешь, сколько я беру. Парням своим (у него два сына) по тачке купил, жена ремонт отгрохала — довольна». «Я, — говорю, — не о том, ты же понимаешь». А он отвечает: «В этой жизни никому и ничего вообще на хрен не надо. Любовь, семья… Да они об меня разве что ноги не вытирали: “Ты, здоровый мужик, мазней занимаешься, которая и на фиг никому не нужна, а детям жрать надо. Сумел настрогать — корми”. А как стал “бабло” домой приносить — о, сразу и почет, и уважение. И любовь появилась».

«А зачем тебе такая жена? Ушел бы — и занимался своим делом, ты же по-настоящему талантлив, я-то знаю». «А, — говорит, — семья и есть — настоящее дело. И ничего более важного в этой жизни у человека нет. И если с ним что-то случается, то никому он, кроме своих близких, не нужен. А если он и близким не нужен — то на хрена он вообще землю топтал! Если сам никого не любил и его никто не любит». Слушай, ну есть же такие мужики на свете?

— Люд, не гневи Бога. Саша у тебя — чудо. Один на тысячу. Или вообще — один. Уникальный. Так что — молчи и рассказывай дальше.

— Ага, и — молчи, и — рассказывай, это ты хорошо сказала. Главное — понятно. А насчет уникальности — это он только со стороны таким хорошим кажется. И на солнце пятнышки встречаются. Знаешь, как он доставать умеет?

— Людка! Сашу — не трогай. На него — только молиться.

— Все-все, никаких пятнышек. Куда там Мишке, наплевавшему на свой талант ради благоденствия семейки. Вместо того чтоб заниматься тем делом, ради которого он и родился, он бабки жене зарабатывает. А идеал — Сашенька.

— А Сашенька дал тебе возможность своим делом заниматься.

— Деньги зарабатывать? Пока он в своем НИИ сидит.

— Люд, ты что закончила? Машиностроительный? Вот и ты бы там сейчас сидела. Или — по цехам бегала в качестве технолога. А после работы — за Санькой в садик. А потом — к плите. Как все нормальные женщины. Ты же все это сама прекрасно понимаешь.

— Да понимаю. Только обидно, когда пашешь, как папа Карло, и тебя же достают, что ты сына почти не видишь, а со всех сторон слышишь, какой это Сашенька идеальный, семью на себе волочет. Вроде ты тут вообще ни при чем.

— Люд, это все — от зависти. И только лишь. У других-то, сама знаешь, — нормальные мужья, не сползающие с дивана. Или вообще никаких нет. Даже диван свободный. Поэтому — молчи и рассказывай.

— Ладно. Так вот, спрашиваю я у Мишки про твою вазочку: вдруг где-то есть, где я еще не была. И рассказывает он мне, что как раз недавно был у него с этими вазочками такой прикол. Приходит парень и просит написать натюрморт, в котором центральное место занимал бы сей предмет, причем изображен бы был чуть ли не с фотографической точностью. Мишель иногда подхалтуривает — пишет на заказ, душа все-таки к холсту просится. Но его тема — пейзажи. А тут, говорит, взял вазу в руки и захотелось написать ее. Самому захотелось. Прямо потянуло. Мастерская вещь, настоящая. Мишка заказ принял, выполнил. Говорит, даже отдавать жалко было, вроде что-то свое из рук выпускаешь.

А потом, буквально через пару недель, встречает своего однокашника Юрку Лаптева. Лет сто пятьдесят с ним не виделись. Конечно, обмыли встречу, стали расспрашивать, что да как — жизни-то уже порядком прошло. О чем мечтали, что в результате получили. Мечтали-то, понятно, вершин достичь, горы свернуть и все такое прочее. А теперь вот Мишка, вместо персональных выставок в Парижах, стенки в кабаках подмалевывает. Ну, не совсем так, но суть не меняется. Не то вышло, о чем мечтал.

А Юрку на Восток тянуло всегда. Балдел от акутагав и лаоцзыней, притчи китайские читал вместо Стругацких. Прикалывался, что первые одиннадцать жизней прожил в Древних Китае и Японии, а в нынешнюю, двенадцатую, — сослали сюда, карму отбывать. В школе — сам! — выучил японский и китайский. Представляешь? Мы, помню, и на английском-то с грехом пополам на заданные темы изъяснялись, да и то — только потому, что по программе требовалось. Но, правда, в те времена нам заграница не светила, а чего просто так надрываться?

После школы с третьего захода поступил на журфак МГУ, с красным дипломом закончил, а вместо Китая загнали его в какую-то районную газетенку то ли в Псковской, то ли в Рязанской губернии. Там он и женился. Ну а дальше — понятное дело — нужно то, нужно се — бабки нужны, а потом и вовсе газетенка загнулась. Юрка семью — жену с тещей — сюда перетащил, думал: здесь связей больше, как-то с работой наладится. Ничего подобного. Бабок занял — квартиру купил. А — отдавать? Попытался открыть свою контору — прогорел. Поработал на заводе, пошабашил по стройкам — с этого долги не выплатишь.