Жизнь как жизнь

После трёхмесячного курса лечения здоровье Костаса значительно улучшилось и супруги решили навестить родителей мужа. Родители давно хотели увидеть их русскую невестку и индийскую внучку. К браку сына они отнеслись сдержанно. Зная его восторженный характер и вкусы, их настороженность была обоснованной.

В Лиссабон Варя взяла подготовленные к публикации статьи Костаса и свой перевод одного из трактатов по аюрведе. Это был её первый шаг в серьёзном литературном творчестве. Дома оставался незаконченный перевод с ассамского романа о колонизации Индии.

Глава 12

Варя очень волновалась в ожидании встречи. Костас, понимая её волнение, старался успокоить жену:

– Они милые старомодные люди. Папа даже свой бизнес ведёт по старинке – честно и ответственно. Сейчас редко встретишь порядочного предпринимателя, – улыбался Костас.

– А я им понравлюсь? – нервничала Варя.

– Если ты понравилась мне, что они могут сказать? Они мечтали, чтобы я завёл семью. Я выполнил их желание – теперь у них есть сразу и невестка и внучка.

Лучше всех чувствовала себя Нюша. Она обошла весь салон самолёта и успела переговорить почти со всеми пассажирами. Вернувшись с карманами, набитыми конфетами и жвачкой, залезла с ногами в кресло и начала на столике раскладывать угощение.

– Нюша, – укоризненно обратилась к ней Варя, – ты же взрослая девочка, а ходишь, попрошайничаешь.

– Мам, им же скучно, – ответила она серьёзно. – Вот я их и развлекала. Представляешь их удивление – я с каждым говорила по ихнему. А они, как маленькой, пихали конфеты и печенье.

Костас рассмеялся и обнял девочку.

– Ты мой оленёнок черноглазый!

Нюша, действительно, была похожа на маленького тонконогого оленёнка с огромными влажными глазами. Она вытянулась и стала худющей и, как говорила бабушка, была похожа на «обугленную головешку». В очередной приезд Вари в Москву бабушка с дедушкой всплеснули руками и, обливаясь слезами, запричитали над ребёнком. Варя заволновалась и потащила дочь к врачу. Врач увидела смуглые выпирающие рёбра, покачала головой и произнесла:

– Что же вы, мамаша! Понимаю, что время сейчас тяжелое, но надо же кормить ребёнка.

Варя чуть не лишилась дара речи. Сдав все анализы, выяснилось – девочка совершенно здорова, просто обладает прекрасным обменом веществ. На этом все успокоились.

В аэропорту Лиссабона их уже ждала машина. Шофёр, козырнув, подхватил сумки и чемоданы. Нюша уселась на переднее сиденье.

– Пристегнись, радость моя, – попросил Костас.

Нюша, щелкнув замком ремня безопасности и изучив панель управления, начала переключать каналы приёмника, пока не нашла «убойную» музыку, от которой у Вари заложило уши, а «печёнка начала шлёпать по селезёнке».

– Нюша, сделай тише, или надень наушники.

– Что ты всё время её одёргиваешь, – вступился Костас. – Может быть, она станет композитором или музыкантом.

– Хорошая шутка. Слава Богу, что она не проявила любви к музыке в раннем возрасте, – парировала Варя.

Впереди показалась высокая каменная стена, увитая диким виноградом. Машина остановилась перед резными воротами. Водитель нажал на кнопку пульта и створки медленно распахнулись. В проёме ворот стала видна аллея, по обе стороны которой раскинули свои ветви старые платаны.

Родители, стоя на открытой веранде, встречали гостей перед парадным входом. Первой выскочила Нюша. Повернувшись на одной ноге вокруг себя, она сделала книксен и сказала:

– Здравствуйте. Вот мы и приехали.

– Здравствуйте. Вы хорошо говорите по-португальски, – ответила мадам Мароэ.

Костас поднялся по ступенькам, поздоровался с отцом, затем поцеловал мать. Водитель открыл дверцу перед Варей. Выйдя из машины, она взяла Нюшу за руку и подошла к веранде.

Несмотря на преклонный возраст мадам Мароэ была худощавой стройной дамой. Элегантное светло-серое платье очень шло к её совершенно седым волосам. Короткая стрижка придавала ей задорный моложавый вид. Украшения из белого жемчуга подчёркивали благородство её облика. Но тонкое аристократическое лицо плохо сочеталось с крепкими натруженными руками.

– Ну, что же вы остановились? Проходите. Скоро будем обедать

Костас сбежал по ступенькам вниз, подал руку Варе и проводил их с Нюшей на веранду. Отец Костаса галантно подставил Нюше согнутый локоть, и вся процессия вошла в дом.