Жизнь как жизнь

– Никто. Я журналистка. Пишем обо всём понемножку. – Алекс достала своё удостоверение и показала вместе с доверенностью. – Вот, он подвиг совершил – людей на пожаре спас, а семья куда-то пропала, пока в больнице лежал, – беззастенчиво врала Алекс.

Работница ЗАГСа заворожено слушала. Потом, сочувственно качая головой, начала копаться в бумагах. Наконец, подняв голову, она недоумённо посмотрела на Алекс:

– Так, жена развелась с ним. Вот и копия справки, что он пропал без вести.

Ошеломлённая Алекс молча смотрела на женщину.

– Вот ведь мерзавка какая, – возмущённо заговорила регистраторша. – Смотри, что делают. Наверное, и квартиру продала, – продолжала она негодовать.

– Нет, квартиру – не успела. Муж вернулся, – подлила масла в огонь Алекс. Поблагодарив, она схватила копию свидетельства о разводе и выскочила на улицу.

«Где же теперь их искать? Мир велик. В России или за границу подались!». Для начала через знакомых она решила поковыряться в местном ОВИРе. Через неделю узнала, что около года назад Аллочка вместе с сыном получила загранпаспорт. «Круг поиска сузился, – хмыкнула про себя Алекс. – Кроме России

– это почти целый мир».

Глава 10

Жизнь в квартире Алекс начала тяготить Сашу. Особенно он переживал, что не может дать ей того, чего она хочет больше всего – взаимности. После долгих колебаний он всё же решил поехать в свою квартиру в Черёмушках. Всю дорогу он думал о том, что придётся вызывать из ЖЭКа слесаря или службу спасения. Долго объяснять, что он хозяин квартиры и потерял ключи. Показывать загранпаспорт, потому что Советский – находится в закрытой квартире.

Приехав на Новочерёмушкинскую улицу, он вошёл в подъезд. Замки на почтовых ящиках были выломаны. Из приоткрытой дверцы ящика его квартиры топорщился пучок никчёмных рекламок. Саша начал выгребать «макулатуру». Пытаясь вытащить последние завалившиеся листки, он долез рукой до самого дна, как вдруг пальцы нащупали какой-то предмет. Вытащив, Саша с удивлением узнал ключи от своей квартиры и в недоумении уставился на них.

Не дожидаясь лифта, перепрыгивая через три ступеньки, он влетел на свой этаж. Подойдя к двери, на всякий случай, нажал кнопку звонка и, пытаясь унять биение сердца, прислушался. За дверью была тишина. «А что ты ожидал?» – прошипел поганый червячок, сидящий внутри него и точивший его душу все эти дни.

Дверь была закрыта только на один замок. В квартире царил беспорядок то ли из-за спешного отъезда, то ли в ней кто-то рылся. Его вещи оказались на месте. Не было только вещей Аллы и Димки, но их зимняя одежда по-прежнему висела в шкафу. Из приоткрытой дверцы шкафа вылетела стайка рыжей моли. Саша попытался её поймать, но крохотные бабочки торопливо разлетелись в разные стороны. Саша махнул рукой и прошёл к письменному столу, в ящике которого хранились документы. Из выдвинутых ящиков в беспорядке торчали бумаги. Сверху валялся его паспорт, документы на машину и водительские права. На пыльном столе, на самом видном месте лежал открытый конверт, рядом небрежно брошенный листок, исписанный мелким красивым почерком. Он сразу узнал почерк жены.

Взяв себя в руки, он сел в кресло у окна и начал читать.

«Здравствуй, любимый!

Говорю, здравствуй, потому что до сих пор не верю, что ты погиб. Ведь – пропал без вести – это ещё не значит – умер. Но прошёл почти год, как нет от тебя вестей. Если бы не мои родители, мы с Димкой не выжили бы.

Мы уезжаем в Израиль. Мама нашла в нашем роду какие-то еврейские корни. Я чувствую себя очень виноватой перед тобой, что не дождалась. Но у нас сын, которого нужно кормить и учить. Одна вынести испытания я не смогла. Ты же знаешь – я слабый зависимый человек. Надеюсь, если ты вернёшься, то меня поймёшь и простишь. Алла. Июнь 1991 года.

P.S. Володина жена ничего не знает о нашем отъезде. Я не стала её расстраивать. Она и так без конца плачет».

Как ни странно, но Саша обрадовался. Хоть какая-то ясность. Главное, все живы. Он поднял трубку телефона – раздался гудок. Набрав номер Алекс, и не дожидаясь ответного гудка, положил трубку на место. «Нет, это не телефонный разговор, – решил он. – Алекс не заслужила, чтобы уйти вот так, по телефону. Сегодня вечером нужно всё ей объяснить и потом перебраться сюда». Александр почувствовал, как он устал. Не раздеваясь, лёг на кровать и с письмом в руке уснул.