Жизнь и приключения Робинзона Крузо

Уснувши или, точне сказать, подремавши съ подчаса мой дикій проснулся и вышелъ изъ грота. Я въ это врема доилъ моихъ козъ въ загородк, находившейся недалеко отъ моего жилища. Онъ нсколько минутъ искалъ меня, потомъ, увидавъ, что я дою козъ, прибжалъ ко мн и бросился къ ногамъ моимъ со всевозможными знаками признательности. Онъ опять положилъ мою ногу на свою голову, что означало его клятвенное общаніе всегда быть мн покорнымъ. Я назвалъ его Пятницею, въ воспоминаніе того дня, въ который онъ былъ спасенъ мною. Онъ везд слдовалъ за мною, смотрлъ внимательно на все, что я длалъ, и старался во всемъ подражать мн. Это очень меня забавляло. Я далъ ему молока въ горшк, и онъ не зналъ что съ нимъ длать. Я взялъ другой горшокъ съ молокомъ, обмакнулъ въ него хлбъ и лъ, запивая молокомъ. Когда я подносилъ горшокъ ко рту, то и онъ тоже длалъ; я кусалъ хлбъ, и онъ кусалъ свой хлбъ; когда я садился или вставалъ, длая какое-нибудь движеніе головою или рукою, то и онъ все тоже длалъ. Молоко ему очень нравилось и онъ лъ его съ большимъ аппетитомъ. Наконецъ наступила ночь, и я провелъ ее спокойно вмст съ моимъ слугою Пятницею.

ГЛАВА XXIII

Сожженіе остатковъ посл пиршества дикихъ. Робинзонъ одваетъ Пятницу и строитъ ему шалашъ. Робинзонъ показываетъ Пятниц дйствіе ружья. Онъ отучаетъ его отъ употребленія въ пищу человческаго мяса. Пятница хорошій помощникъ Робинзону

На слдующій день поутру я приказалъ Пятниц знакомъ, чтобъ онъ слдовалъ за мною. Проходя мимо того мста, гд были зарыты два трупа дикихъ, онъ сталъ мн показывать знаками, что надобно ихъ выкопать и състь. Я принялъ тогда на себя строгій видъ, выражалъ ему мое отвращеніе отъ этой пищи, представлялъ что меня даже тошнитъ отъ одной мысли объ этомъ, и приказалъ ему сейчасъ же отойти отъ могилы. Онъ безпрекословно повиновался. Мы взошли на холмъ, чтобы узнать, оставилъ ли непріятель мой островъ. Я посмотрлъ въ зрительную трубу и не видалъ ничего на берегу, ни дикихъ, ни лодокъ.

Не вполн удовлетворенный этимъ, я отправился на самое мсто пиршества. Пятница шелъ рядомъ со мною, съ моею саблею въ рук, лукъ и стрлы были у него за спиною, а въ другой рук онъ несъ мушкетъ, который я ему далъ. Прибывъ на мсто, я увидлъ такое страшное зрлище, что кровь застыла въ жилахъ моихъ и волосы стали дыбомъ на голов моей; но на Пятняцу оно не произвело никакого впечатлнія. Тамъ валялись черепа, полуоглоданныя кости отъ рукъ и ногъ человческихъ, ребра и цлые куски человческаго мяса, котораго дикіе не доли.

Пятница взявъ 4 камушка, объяснилъ мн тмъ, что вчера было привезено сюда 4 плнника, изъ которыхъ трое съдены, а онъ четвертый остался, что между этими дикими и его націей было большое сраженіе, и что съ той и другой стороны взято множество плнныхъ, которыхъ всхъ ожидала одинакая участь.

Я веллъ Пятниц собрать кости и мясо въ одну кучу, обложить сухими втвями и сжечь на огн. Когда все это было сдлано, мы возвратились домой, гд я занялся платьемъ для Пятницы, потому что онъ былъ совершенно нагой. Прежде всего надлъ я на него рубашку и панталоны парусинныя. Онъ дозволялъ мн это длать съ какою-то боязнію, потомъ надлъ на него камзолъ изъ козьей кожи и далъ ему шапку изъ заячьяго мха, фасонъ которой былъ довольно красивъ. Пятниц по непривычк было очень неловко въ этомъ плать, которое хотя и было ему очень впору, но оно его связывало какъ бы оковами. Впрочемъ онъ былъ очень радъ, что одтъ точно также какъ и я. Когда однажды онъ въ своей одежд посмотрлся въ воду, то изо всхъ силъ захохоталъ самъ на себя, и снялъ тотчасъ же свой камзолъ и шапку; но я погрозилъ ему и показалъ видъ, что не доволенъ его поступкомъ. Тогда онъ опять надлъ скинутое платье. Онъ однако скоро привыкъ къ своей одежд и находилъ, что лучше быть въ ней, нежели ходить голымъ.

Посл сего надобно было подумать о томъ, гд помстить моего новаго слугу. Спать съ нимъ вмст я еще опасался, потому что онъ могъ сдлаться неблагодарнымъ ко мн и посягнуть на мою жизнь. Я ничего лучше не могъ придумать, какъ поставить ему шалашъ между моею крпостью и гротомъ. Я взялъ вс необходимыя предосторожности, чтобы онъ не могъ проникнуть въ мое жилище безь моего позволенія, и сверхъ того каждую ночь уносилъ въ свой замокъ вс ружья и пистолеты. Какъ они заряжаются, я не показывалъ ему и старался скрывать отъ него это. Впрочемъ эти предосторожности оказались излишними, потому что Пятница всегда былъ моимъ врнымъ и неизмннымъ слугою и другомъ.

Я былъ въ восхищеніи отъ своего новаго сотоварища, всячески старался образовать его, началъ учить его говорить по-англійски, и онъ оказался самыхъ лучшимъ ученикомъ въ свт. Я разговаривалъ съ нимъ безпрестанно при всхъ моихъ занятіяхъ, во время доенія козъ, паханія земли и за столомъ. Пятница со вниманіемъ слушалъ мои уроки; но только затруднялся въ произношеніи словъ.