Жизнь Чарли

В последующие дни Чаплин мог прочитать в «Геральд трибюн», что его новому фильму «сильно не хватает юмора и хорошего драматического вкуса» и что «этот фильм заблудился в мире неясности, которая столь присуща его автору». А «Дейли ныос» заявила: «Господин Чаплин, пытаясь в своем фильме смешать комическое с ужасным… хотел высмеять «оптовые» убийства, но, нам кажется, высмеял только самого себя, так сказать — «в розницу».

Вся американская «большая пресса» единодушно выступила против «Мосье Верду» и против самого Чаплина. Американские критики, которые в большинстве случаев являются незамаскированными рекламными агентами, казалось, дали себе слово (или же получили точные инструкции) создать этому фильму антирекламу. Тон задала «забавная история», повторенная во всех газетах:

«Непосредственно после премьеры «Мосье Верду» один крупный продюсер телеграфировал в Голливуд: «Я был свидетелем исторического события. Только что я видел последний фильм Чаплина».

В Соединенных Штатах, как это показывает статистика, любой состряпанный на скорую руку, снятый в какие-нибудь две недели фильм о Дальнем Западе или о гангстерах выдерживает в среднем 12 тысяч сеансов. «Мосье Верду», над которым Чаплин трудился около пяти лет, сошел в Америке с экрана, не дотянув и до двухтысячного сеанса. За два года проката валовой сбор от «Мосье Верду» едва превысил триста тысяч долларов. Таким образом, этот фильм принес Чаплину крупные убытки. Впервые за тридцать два года работы Чаплин потерпел в Америке «полный провал»… И впервые с тех пор, кок на Чаплина нападает пресса, широкая американская публика в ответ на эти нападки не поддержала его единодушно дружными аплодисментами…

Основным виновником провала «Мосье Верду», кроме многотиражных газет, был Легион благопристойности. Эта мощная организация была основана н 1933 году американскими епископами по личной инициативе папы Пия XI, посвятившего киноискусству энциклику «Vigilanti Cura». Его чрезвычайный посол, нунций Чиконьяни, возложил руководство Легионом на штаб католических священников ирландцев.

Первой целью Легиона было заставить Голливуд строго соблюдать Кодекс нравственности (известный под названием Кодекса Хейса), составленный за несколько лет до того иезуитом Р. П. Лордом [46]. Вскоре были достигнуты первые «успехи»; так, например, под давлением Легиона и во имя Кодекса нравственности из «Новых времен» были вырезаны все куски, найденные «безбожными» и «безнравственными».

С 1936 года могущество Легиона возросло еще больше; католиков в Соединенных Штатах меньшинство, но их влияние на протестантские круги очень значительно. Американским епископам удалось добиться бойкота некоторых фильмов и тем самым лишить Голливуд крупных доходов. Угрожая такими мерами, Легион со своей сверхцензурой смог потребовать выпуска фильмов, служащих религиозной пропаганде.

Но в действительности главной целью Кодекса нравственности и Легиона была не «благопристойность», не «чистота нравов» и даже не защита интересов религии. Суть заключается в том, что высшее католическое духовенство в Америке отстаивает самые реакционные политические позиции. Их организация отнеслась весьма снисходительно к гангстерским фильмам, но запретила, ссылаясь на то, что в них заключена проповедь насилия, фильмы, в которых проявлялись — хотя бы в самой косвенной форме — некоторые прогрессивные тенденции. «Мосье Верду» явился для Легиона благопристойности поводом развернуть решительную кампанию. Было оказано прямое давление на кинопрокатные организации и на объединения, которые хотели рекламировать этот фильм; «Мосье Верду» был объявлен откровенной апологией преступления. Владельцы кинотеатров стали расторгать договоры, после того как Легион поставил их в известность, что кинотеатры, допустившие показ «Мосье Верду», будут запрещены для публики и внесены в черный список.

За провал в Америке Чаплин был лишь частично вознагражден хорошим приемом, оказанным его фильму в Англии и во Франции. «Мосье Верду», быть может, действительно стал бы «последним» фильмом Чаплина, если бы в 1950 году неожиданный успех повторного выпуска «Огней большого города» не принес его предприятию значительного дохода.

«Огни большого города» были окрашены грустью; в «Мосье Верду» прозвучала безнадежность.

Это кажется тем более поразительным, что снятый в промежутке между ними «Великий диктатор» заканчивается призывом, полным веры в будущее человечества: «Мы выходим из мрака к свету». В заключительных кадрах «Мосье Верду» мы видим сломленного судьбой маленького человека, он идет к гильотине и в последний миг своей жизни внезапно обретает облик и чуть ли не походку Чарли. Многие объясняли горечь, которой пропитан фильм, причинами личного характера: Чаплин, должно быть, болезненно переносит наступление старости; ему, разочаровавшемуся з любви, хочется отомстить женщинам; озлобленность, которая всегда была ему присуща, с годами подавила все другие чувства.

Между тем Чаплин заявил на другой день после брака с Уной О'Нейл: