Животное. У каждого есть выбор: стать добычей или хищником

Жилье Элис не было чистым и холистическим. Это был потрепанный жизнью бордель. Снаружи – крохотный мысок с голубым алюминиевым сайдингом. Обветшалая веранда с двумя креслами в пятнах и старой стальной кадкой. Площадка под верандой была покрыта разломанной белой решеткой. Между краем веранды и началом тротуара тянулась полоса мертвой травы. Снаружи дом был похож на жилище супругов, которые познакомились в колледже, поселились в этом месте после пьяного загула, да так и не собрались уехать.

Входная дверь открывалась прямо в гнетущую кухню. Желтеющие обои. Дешевые белые шкафчики с сосновым фасадом. Бежевый линолеум, отслаивающийся по углам. Плита со спиральными конфорками. Грязная белая кофемашина. А еще были необъяснимые штрихи. Сушеная лаванда, свисавшая с потолка, куклы Джем и Барби с выкрашенными в голубой и розовый цвета волосами, рассаженные поверх шкафчиков.

Элис, нимало не смущаясь, устроила мне большую экскурсию. В гостиной стоял черный кожаный диван и 19-дюймовый «Магнавокс», поставленный на стопку книг. Множество персидских ковриков, с виду дорогих, некоторые из них начинались на полу и залезали на пару футов на стену. Рубиновый и изумрудный диванчики, розовые и махагоновые подушки на полу, светильники со вставленными в них свечами на батарейках. Гостиная выглядела одновременно помпезной и маленькой, загроможденной и пустой.

Самой непонятной была спальня. Лоскутное одеяло. Лакированные черные шкафчики. Множество растений в пересохшей земле, запах мирры. Плакаты хеви-метал-групп со скрутившимися в трубочку краями. Фотография обнаженного мужчины в рамке, пах которого прикрывал питон. Розовая неоновая, с затейливым шрифтом, вывеска над кроватью гласила: Люби меня. Я только и могла думать, что о пятнах, оставленных множеством половых актов.

Элис ждала, пока я, осмотрев спальню, повернусь к ней. Руки женщины были сложены на груди, она улыбалась.

– Что думаешь? – поинтересовалась Элис.

– Это какое-то безумие.

– Это напоминание – не привыкать.

– Типа нарочно все так?

– Это так потому, что это так. Отчасти причина – расслабленная лень, инертность, зови как хочешь. В основном вещи, которые достались мне задешево, то, что попадалось под руку, вещи с гаражных распродаж. Еще часть – от одной уличной проститутки. Она подарила мне свои подушки.

Поскольку выражение моего лица не изменилось, Элис прищурилась и склонила голову набок, дожидаясь, пока я посмотрю ей прямо в глаза.

– Не забывай, – сказала она, – я моложе тебя.

* * *

В одно мгновение этот уродливый дом преобразился у меня на глазах – так, как это свойственно уродливым домам прекрасных женщин. Элис распахнула окно в кухне, и внутрь влетел калифорнийский бриз. Она пристроила веник базилика в вазу, наполненную водой, а пучок кинзы отправился в пустую картонку из-под сливок. Элис вытаскивала из пакетов все фрукты и овощи, которые мы купили, раскладывая их по мискам и высоким графинам, пока вся кухня не ожила. Пыльно-оранжевый арбузный редис, аккуратные виноградные луковки, травянистый зеленый лук, помидоры черри и лаймы. Песочный шпинат, листовая горчица и руккола. Зеленая папайя, и авокадо, и цветок банана, похожий в своей собственной отдельной белой миске на вспугнутую птицу. Элис выложила кусок рубинового тунца, который мы купили у рыботорговца, на белую разделочную доску, а потом натерла луфаря солью и маслом и оставила в коричневой вощеной бумаге. Вымыла руки лимонным мылом «Миссис Майер» и включила калипсо на своем ноутбуке.

Элис собиралась готовить салат и севиче и попросила меня рассказать ей о Вике, пока будет занята делом. Спросила, как он выглядел. Я постаралась описать Вика как можно доходчивее и добавила, что в нем было больше чувства, чем в любом известном мне человеке. Я рассказала о шляпах и костюмах, о том, какими они были широченными, о том, что Вик никогда в жизни не занимался спортом, если не считать тяжелой атлетики в средней школе. И, хотя не выглядел жирным, безусловно стыдился своей фигуры и потому носил те безразмерные костюмы.

Элис снова спросила меня, не сошла ли она с ума, полагая, что мы к чему-то подбираемся. Я ответила, что нет, не сошла. Я тогда могла бы сказать больше. Я могла бы рассказать ей все и хотела рассказать. Но Элис была права в том, что Вик подведет ко всему остальному.

Я уже рассказала ей о Шотландии, и об острове Камберленд, и о Мексике. О солнечных днях. О тех временах, когда я все еще чувствовала себя девчонкой, когда все еще могла сделать вид, что не смыла себя в сточную трубу. Теперь настало время рассказать Элис, когда пошла гниль.

Подробно, насколько могла припомнить, описала деловую поездку в Палм-Спрингс. Пекло пустыни. Вик всегда организовывал мероприятия так, чтобы у него был предлог провести со мной долгие выходные. Как подумаешь, сколько корпоративных долларов тратится ради того, чтобы один мужчина мог трахнуть одну женщину, делается смешно.