Живой Журнал Нины Горлановой - 4 декабря 2013- июнь 2014

Я хожу к ним то три раза в неделю, то раз в месяц. Воспитательница звонит: надо! Они каждый пишут по-своему. Мы всегда начинаем с автопортрета. Я приношу кисточку. Вот, говорю, беличья кисточка, попробуйте, как она ласкает вашу кожу. Так же нежно ласкайте холст. Посмотрите в зеркало. Ты – единственный в мире, больше такого нет. Постарайтесь передать неповторимость – это самое главное в искусстве. Если вам грустно, сделайте себя грустными, если веселые, то веселыми. Если вы считаете, что вы очень красивы, передайте это. Если добрые… В общем, что хотите! Старайтесь ничего не приглаживать, пусть волоски торчат. Пусть будут как можно больше несимметричного. А в конце занятий идут более сложные уроки. И абстракционизм я им дала: сердце, вписанное в треугольник, а треугольник – в круг, а круг – в квадрат. А в сердце – у кого яблоко, у кого мама, у кого улыбка, у кого конфета, у кого книжка, у кого что. Один говорит: «А если черви в сердце?» Я так растерялась! «Знаешь, - говорю, - Славик, это бывает. Ты не сосредотачивайся на червях…» Так вот и занимаемся.

Август 2002.

***

Был сегодня сын. В это время я закончила письмо А.Ф. (про Лермонтова. Про то, что гении все же не ангелы). И говорю:

- Как это Лермонтов - такой тяжелый характер! - написал свои потрясающие стихи!!!

- Когда много дано, трудно распределить все в одну сторону добра, головка закружится… и в сторону зла тоже идет энергия…

Затем была дочь. Рассказала, как на Олимпиаде наша девочка 15 лет заняла первое место по фигурному катанию:

- Она всего на 3 года старше моего старшего сына, а какое дала интервью! «Я так себя настроила, словно это обычное катание…» (я заплакала – НГ).

Над архивами:

1 мая 01. Вчера были в гостях милые А-вы с вином – отмечали вступление С. в СРП. Сначала имитировали «народное занюхивание» вина членским билетом, а потом Слава сделал бутерброд с ним и имитировал кусание…

Слава: «Мы пьем, а вино ведь живое, нити из наших голов протягиваются к виноградным лозам Грузии, так выпьем же за то, чтоб мы чувствовали все время интимную связь со всем живым на свете!»

звонил А.К., просил прочесть его роман, но я не хочу – там демонизм один.

- Какой демонизм? Я пишу, что герой тонким движением залупы…(вот именно о тонких движениях залупы читать я и не хочу).

***

Позвонил Сеня. Внучка 4 лет вернулась из Израиля (гостила у тети). рассказывает историю про Адама и Еву. " Змей обмотался вокруг дерева и дал Еве яблоко. Она дала его старику (Адаму). Он показал Богу. И Бог выгнал их из раиля...

***

В приемной сидела женщина с лицом беды - глаза, как у минойской статуи. Он собрался мгновенно перенаправить ее к заму. Но в этот миг увидел картину - автопортрет?

Мелколесье морщин, на руках игрушечный лев с малиновой гривой, а из кармана синего халата торчит зеленоватый угол стодолларовой купюры.

Иоганн (так Ивана на первом курсе прозвали за аккуратный почерк), вооруженный зрением коллекционера, сразу понял, что перед ним чудо из чудес, гений наивной красоты, явление души народа, всюду чистое горенье и так далее. Его сухое лицо потекло и стало мягким, мягким.

Забыв, что является мэром Фиалохолмска, что у него проблемы с тестем – губернатором («Я умножу тебя на ноль, если не вернешься в семью!»), любимый ньюф остался у бывшей жены… а еще и депутаты плетут… они всегда плетут, а еще кто-то подал в суд за взятку, хотя взяток он не брал, так – пару картин в качестве подарков, дано, разве нельзя взять подарки… в общем, на минутку он взметнул, полушепотом от волнения спросил фамилию у «минойской статуи».

- Черемухина? Я что-то хорошее уже слышал… Проходите!

Помочь в ремонте канализации сразу и аляповато обещал («как брат – брату!») – павлиний хвост свой даже почти видел сзади… . Ручку целовал! Она и растаяла. Он сторговал портрет с долларовой купюрой - за тысячу рублей! И наконец просил разрешения навестить - купить для своей коллекции с десяток вещей. Снова ручку…

Он часто даже и по часу разговаривал с художниками, записывал на мобильник историю картин, истоки дара.

Один наивист, например, (впрочем, номер один среди собратьев, без скидок – по фамилии Перебейнос) когда-то был оформителем в клубе железнодорожников и – выйдя на пенсию – стал скучать по работе, писал пейзажи с поездами, а в окнах - отрешенные лица путешественников… небо всегда жемчужное, глаз ныряет туда и обратно не хочет! Не хочет, и баста.

Другая (кстати, тоже талант сверх-сверх… звали: Ганнибаловна) была дизайнером в оранжерее, любовалась даже во сне виденными и невиданными цветами, а в пятьдесят лет написала первый натюрморт… с черными астрами.

- Зуб болел ночью, вот и с черными – у внучки других к тому же не было почти!