Житие девы Лидвины

Восхищена она потом была, вознесшись духом, в места чистилищные, где среди прочих, терпящих тяжкие и многообразные страдания, увидела также наказуемые души друзей своих, после чего сурово сокрушала тело своё ради их избавления и облегчения. И вот, после обозрения сих мест чистилищных и многочисленных мест мучения, где души прискорбно страдают за различные прегрешения, была она по милости Божией переведена к созерцанию радостей жизни вечной. Где воочию (sane) видела, как всемогущий Бог в Самом Себе приемлет славу Свою, согласно речению: «Я первый и последний (ср. Ис. 44:6), и не дам славы Моей иному (Ис. 42:8)»; видела также, как святые мученики, исповедники, пророки, девы и прочие чины блаженных приемлют славу свою в самих себе и благодаря изобилию отрады друг через друга ею взаимно наполняются. Когда же обозрела она сии радости, многие святые, заговорив с нею, стали нежно её утешать и, побуждая к терпению, говорили так: «Разве ныне здесь сущих гнетёт и тревожит что-нибудь из тех многих невзгод, что они перенесли в мире ради Христа?» Тут подступила к ней Пресвятая Дева Мария в славе великой и, обратившись к ней с дружелюбною речью, спросила её: «Почему, возлюбленнейшая дщерь, пришла ты с обнажённою главой и не украшенною?» Тогда сия дева ответствовала: «Возлюбленнейшая Владычица Дева Мария, на то воля Господа моего и Бога, и в таком виде привёл меня провожатый мой». И вот, после долгой задушевной беседы Богородицы с сей девой, когда подошло ей время вернуться к телесным чувствам, сие ей Матерь Христова молвила слово: «Возлюбленнейшая дщерь, мужайся, и да укрепляется сердце твое (Пс. 26:14) в терпении скорбей, ибо за нынешние страдания свои ты обретёшь дивную и великую славу». И продолжила Пресвятая Дева, вопросив её: «Не хочешь ли венок на голову свою?» Та ответствовала: «У меня здесь собственной воли быть не может». Когда же взглянула она на своего ангела-провожатого, и он ей, отказавшейся от воли своей, дал согласие на то, чтобы она приняла [венок], Пресвятая Дева молвила: «Прими на главу свою сей венок, который на земле может пробыть лишь семь часов. Да передай оный в руки духовника своего и скажи ему, что это Я требую от него, дабы уверовал в дар всемогущего Сына Моего и поместил сей венок на главу изваянию Моему, что находится в церкви». И вот, после завершения сего, вернулась дева-созерцательница (virgo theorica) к телесным чувствам, от всей души благодаря Господа за столь умилительное утешение. И хотя она была в неведении, что получила таковой венок телесно, однако, когда случайно или по настоятельной необходимости положила руку на голову, то стащила цветочный венок, в коем узнала благодаря сладчайшему аромату тот, что был возложен на неё рукою Пресвятой Девы; и сохраняла она его у себя почти семь часов после своего возвращения. Был же сей венок голубого и ярко-жёлтого цвета, да складчатый (взор человеческий не видывал доселе такого), и исходил от него на диво нежный аромат – потому-то и удерживала Лидвина при себе столь прекрасный и яркий венок столь долго, сколько могла.

И вот, перед окончанием седьмого часа повелела она разбудить духовника своего, чтобы он спешно пришёл к ней, ибо она имеет поведать ему нечто тайное. Он же, придя, спросил, чего ей угодно. А дева ему ответствовала, что участвовала она в некоем празднестве и что передала ей Пресвятая Дева Мария сей венок, дабы доставила она его на землю и вручила ему, дабы уверовал он в дары Божии и по приказанию Пресвятой Девы взял сей венок в руки, вошёл утром в церковь (в ту пору – сгоревшую) да возложил его на главу изваяния Пресвятой Марии. Когда же духовник спросил, как ему войти в церковь, коли день ещё не настал, и она закрыта, Лидвина ответила ему: «Ступай побыстрее и проси ризничего открыть тебе церковь, ибо настаёт время, когда сему венку подобает возвратиться туда, откуда я его принесла». Тогда он ей: «Как я положу венок на главу изваяния, которое размещено так высоко?» Дева в ответ: «В главном хоре, в таком-то месте ты найдёшь лестницу; взяв её, поднимись и возложи венок на главу изваяния Пресвятой Девы». Тогда он, получив таковой приказ, вышел; попросил сторожа поскорее встать и открыть церковь. Когда тот охотно исполнил сие, духовник девы, найдя в указанном месте лестницу, отнёс её к изваянию и поднялся. Сторож ему: «Что вы там собираетесь делать?» Священник в ответ: «Что я делаю, ты не можешь теперь понять, но, даст Бог, потом поймёшь (ср. Ин. 13:36)». Пренебрегши сим ответом (поскольку неведома была ему тайна), сторож тут же ушёл. Ну а верный духовник исполнил пожелание девы и, поместив венок на главу священного изваяния, он вернул лестницу на первоначальное место. И вот, когда он коленопреклонённо помолился перед изваянием и благоговейно поклонился, исполнив все полученные приказания, тогда, прежде, чем он вышел из церкви, ангел Господень сей цветочный венок вернул на своё место, откуда его прежде принесла благочестивая дева. Так она потом рассказывала вышеупомянутой вдове Катарине.