Жёсткий Старт

Проклятый Стрелок вновь стал хмурыми. Апокалипсис закалил нас, но в этом мире жизненные реалии были ещё хуже, чем нынешние на земле.

Не став ничего обещать, я зашёл в узкую улочку. Справа, — в стене дома зияла дыра, — вылетела дубинка, прилетев прямо по маске. Треск натянутой тетивы ознаменовал полёт стрелы, что врезалась мне в грудь и переломилась пополам, даже не поцарапав хитин. Впереди словно из воздуха появилась группа угрюмых и сосредоточенных бандитов, что не спешили подходить и с сомнением посматривали на то, как меня безрезультатно дубасят дубиной.

— Время... — Дубина опять по лицу прилетела. — Вре... вр... сука! — Схватил деревяшку зубами, разорвал и выплюнул. — Время жатвы! Азазель, ату их!

***

Десять минут спустя

Трактир — Цветные тени

— Вот, — поставил я перед трактирщиком мешочек с монетами, — в сумме, здесь один Илас и парочка Гестосов. Достаточно?

— Этого более, чем достаточно. — Трактирщик окинул нас подозрительным взглядом, взял мешочек, обернулся к нам спиной и начал раскладывать монетки по полочкам. — Так что же вас интересует, господа?

— Проводимое сегодня мероприятие в замке Архонта. Кто будет. Насколько эти персоны важные. Количество охраны, их силы и способности.

Закончив перечислять вопросы, я услышал... тишину. Каменный карман был без двери и нас с залом разделяла лишь стена, так что всё было относительно хорошо слышно, и, очевидно, вопросы повергли людей в зале в шок.

— Ты... Аристо, вы понимаете, что Архонт узнает о вашем интересе?

«Аристо?.. Аристократ? Нужно получше настроить ассоциативные цепочки. Не первый раз уже проскальзывают сквозь фильтр чужие названия. Или просто выучить их? — Смотрю на трактирщика. Тот уже начинает нервничать от внезапного молчания. — Да, определённо, лучше всё выучу. Так надёжней»

— Да.

— Вас это не смущает?

— Нет.

— Тогда почему не задали все эти вопросы ему лично?

— Так было бы слишком скучно.

— Ясно... — Озадачено пробормотал трактирщик, подёргивая мочку левого уха, — Ясно, что ничего не ясно. Хорошо, я отвечу. Приём будет проводиться без повода, просто по желанию барона и аристократов мелких родов, которым некуда девать детишек. Охраны будет немного. Архонт всецело доверяет великому заклинателю, а...

— Насколько силён маг? — Прервал я выливаемый поток информации.

— Не знаю. Мне не положено знать... но, как и любой заклинатель — силён. Это всё?

— Почти. Хватит ли этих денег, чтобы закрыть нам три номера и сообщить, когда начнётся бал?

— [Номера?] — Вновь услышал он неизвестное слово, но суть уловил, — Оставшихся денег хватит на две комнаты, и звать вас не понадобится. Уверен, что нужные люди сами придут за вами. Комнаты на втором этаже, как поднимитесь, сразу налево.

Кивнув, я отправился со своими спутниками отдыхать и подготавливаться. Комнаты оказались чистыми, что уже радовало, а отсутствие изысков было лишь нам на руку, ибо неказистая кровать с сундуком для вещей стоила дешевле, чем аналогичная комната с роскошью, за которую не было ни желания, ни возможности переплачивать.

Каспар упал на кровать, Азазель развеялся в тенях, а я сел на пол и попытался очистить разум. Мне нужно было погрузиться внутрь себя и посмотреть, что можно сделать со спонтанной Мутацией. А потом я вспомнил, что могу просто активировать Кластеризацию и не страдать фигнёй. Так и сделал.

Акт II. Глава десятая. Часть Вторая: Перекрёсток

То же время

Подсознание

Я лежал в центре овальной комнаты из упругой розоватой плоти; в голове крутится незамысловатый бит, под который кручу головой и стучу хитиновыми пальцами друг о друга — тут и там замечаю прожилки чёрных вен.

Эти вены — не простая декорация.

Я чувствовал, что это визуализация того самого дефекта, что создал Меня. Дрянь, рождённая из безысходности и желания сбежать из чудовищной реальности, пустила глубокие корни в разуме предыдущего владельца этого тела.

Желания было бы достаточно, чтобы всё исправить: активировать Ремиссию и ждать, когда всё само образумится.

«Хех, ага, желания. И толики здравого смысла!»

Сумасшедший никогда не признает и не вылечит собственный недуг. Так и я, пусть его и осознавал, но исправлять не спешил — боялся, что исцеление убьёт меня и вернёт на место того хилого, неприспособленного к реальности и мягкотелого паренька, что умер в первый же день апокалипсиса.

«Не-не-не. Пошло оно нахрен... никакой Ремиссии и исцеления. Меня всё устраивает»

Избавившись от навязчивой идеи активировать опасную способность, я встряхнулся и неуверенно встал на сокращающийся живой пол.

Комната вздрагивает, вздрагиваю и я вместе с ней. И матерюсь чуть-чуть, ибо бесит.

Свет, как и раньше, изливался из неизвестного и невидимого для меня источника, а три тоннеля манили своими тайнами, но, словно в насмешку, два из них были перетянуты мутноватой плёнкой. Через эту плёнку даже смутно проглядывались очертания каких-то объектов. Объектов воображаемых, наверное.