Жестокий бог

Он ласкал меня пальцами медленно и глубоко, останавливаясь, когда достигал чувствительного места, и вновь дразня меня легкими прикосновениями. Мои соски затвердели, когда я с благоговением смотрела на его отстраненное, холодное выражение лица. Ноги ослабли, колени дрожали, но я знала, что он не позволит мне устроиться поудобнее.

– Почему ты никому не показываешь свою статую? – спросила я с вожделением в голосе. – Разве все идет не так хорошо?

Он ухмыльнулся мне, как будто я задала глупый вопрос. Но он больше не мог меня одурачить. Я проникла ему под кожу и сделала удивительное открытие. Его кровь была такой же красной, как и моя.

И теплой.

Самой обычной, как у всех людей.

– Тогда почему? – настаивала я.

– Потому что, – сказал он, оставив меня в подвешенном состоянии.

Его глаза блуждали по моему лицу. Этот взгляд сулил неприятности. Я не понимала, смогу ли выдержать нечто большее, чем то, что чувствовала сейчас.

– Я собираюсь заняться с тобой сексом. – Он стал ласкать меня быстрее. Я застонала, прислонившись головой к стене. – Отодрать тебя, пока этого не сделал он. Чтобы ты, черт подери, всегда помнила, что я был первым. Поиметь тебя так же, как ты имела меня, снова и снова, с тех пор, как мне исполнилось тринадцать.

После этих слов я испытала сильный оргазм, всхлипывая от экстаза. Это было совсем не так, как с Поупом. Ставки стали выше. Мне было не все равно. Мне было не наплевать, что он подумает, когда посмотрит на меня в этот момент. Я мечтала, чтобы ему понравилось происходящее. Желала доставить ему удовольствие, и это меня беспокоило.

Вместо того чтобы облизать пальцы, как это сделал Рафферти, Вон вытер их о мою щеку, все еще глядя на меня с презрением.

– К твоему сведению, – произнес он в тот самый момент, когда я собиралась сказать ему, чтобы он не рассчитывал на многое, я не буду спать с тем, кто относится ко мне так, как он, и неважно, как сильно мне этого хочется. – Я не рассказал тебе об Арабелле и твоем отце, потому что мне не представилось возможности. Хотя я не могу сказать, что сделал бы это наверняка. Втягивать себя в семейные драмы – это больше по душе твоей сестре. Но это не было планом по причинению тебе боли. Что касается твоего подарка на день рождения, моя милая… – Он наклонился к моему лицу и с ухмылкой провел пальцами, которыми доставил мне удовольствие, по моим губам. – Разберись с этим сама. Ты уже большая девочка. Жду тебя завтра. В семь вечера в подвале.

Он ушел, не сказав больше ни слова.

Глава 20

Вон

На следующее утро я снова обмотал руку марлей и усмехнулся, увидев состояние своих разбитых костяшек.

Я не злился на себя за то, что пробил бетонную стену. На самом деле я был очень доволен, что она стала единственным предметом, который я ударил, находясь в той комнате. Убийство Поупа занимало важное место в моих сегодняшних планах. За то, что он все еще дышит, мне должны были вручить Нобелевскую премию.

Выйдя в коридор, я убедился, что на горизонте никого нет, прежде чем нанести недолгий визит в его комнату. Он все еще спал. Я толкнул дверь и вошел так, будто это долбаное место принадлежит мне.

– Доброе утро, ублюдок, – поздоровался я, вежливо улыбаясь, склонившись над ним.

Он открыл глаза и рот, чтобы ответить, но, конечно, это было не так просто, потому что я уперся локтем ему в горло.

Глаза Поупа расширились, когда до него дошло, что я перекрыл ему доступ к воздуху, наклоняясь так близко, словно собравшись поцеловать его. Брови Поупа сошлись вместе, и он покраснел.

– Вчера ты сказал, что не боишься меня, но я не понимаю, какое мне до этого дело. Я бы насладился твоим страхом, если бы планировал разбрасываться пустыми угрозами. Как бы то ни было, я выскажу все, что у меня на уме, так что слушай внимательно. Вчера ты тронул то, что принадлежит мне. Независимо от того, придумали ли вы себе какое-нибудь дурацкое оправдание или нет, это произошло. И я не обрадовался тому, что увидел. Но также я понимаю, что Лен любит тебя и не хочет твоей смерти. Я прекрасно понимаю это. И приму во внимание. Я не безрассудный человек.

Хотя, учитывая то, что его красное лицо постепенно приобретало приятный фиолетовый оттенок, я не был уверен, что он согласится с моими последующими словами. Я нажал посильнее, зная, что у меня осталось всего несколько секунд, чтобы насладиться его испугом и яростью. Я собирался остановиться, пока он не задохнулся до смерти. Я мало что знал о девушках, но убийство их лучшего друга не входило в список необходимых вещей для ухаживания.

Не то чтобы я ухаживал за Ленорой.

Мне не терпелось переспать с ней, взять то, в чем я нуждался, и просто свалить.