Жестокая одержимость

Проснувшись, я чувствую себя так, будто меня сбил грузовик. Потерев глаза, я умудряюсь как-то встать с кровати и дважды почистить зубы, чтобы избавиться от кислого привкуса во рту. Моя голова раскалывается, а быстрый взгляд на телефон говорит мне, что сейчас уже середина утра.

Мало того, что я проспала дольше, чем обычно, так к тому же сегодня вторник, и я опаздываю на занятия.

– Черт, – бормочу я.

Я успеваю наполовину одеться, прежде чем понимаю, что дойти до кампуса у меня не получится. Зайдя в гостиную, я оглядываюсь по сторонам и вижу, что здесь наведен порядок, будто…

Подождите, что случилось прошлой ночью?

Стоя перед диваном, я озадаченно смотрю на него, не способная восстановить порядок в своих мыслях. Я помню пресс-релиз в спортивном блоге, футболиста в библиотеке и Джека, который ждал меня на крыльце моего дома.

А после…

Ничего, будто все мои воспоминания стерлись, оставив только этот привкус во рту.

Я не помню, как ложилась в постель и чего от меня хотел Джек.

К моему горлу подкатывает паника, и я прижимаю руки к груди, пытаясь дышать ровно, но это не так-то просто.

Внезапно открывается входная дверь, и на пороге появляется Уиллоу. Ее голос, зовущий меня по имени, доносится до меня будто издалека.

Что-то рядом со мной разбивается, а затем Уиллоу оказывается рядом и помогает мне сесть на пол. Опустившись рядом, она кладет мою руку себе на грудь, а затем глубоко вдыхает. Зажмуривая глаза, я пытаюсь повторять за ней. Вдох, выдох, медленно. После нескольких попыток мне удается привести дыхание в норму, но меня все еще охватывает паника.

– Ты со мной? – спрашивает Уиллоу, подождав, пока мой пульс не начнет замедляться.

– Прости, – отвечаю я, открывая глаза.

– Что случилось? – спрашивает она с беспокойством на лице.

– Не знаю, – хмурюсь я.

– Объясни мне, в чем дело? – Она устраивается рядом со мной и прислоняется спиной к стене.

Но в том-то и проблема. Я не знаю, что произошло, и не знаю, как сформулировать то, что чувствую. Поэтому вместо ответа я спрашиваю:

– Во сколько ты вернулась домой?

– В одиннадцать. Тренер настоял на изучении новой хореографии, и на это у нас ушла целая вечность, – отвечает она с легким раздражением. – Но когда я вернулась, ты уже спала. Ты заказывала ужин?

– Я что-то заказывала? – спрашиваю я, поворачиваясь к Уиллоу.

– Да. – Она толкает меня в плечо. – В мусорном ведре коробки с едой навынос, и еще пиво. Так что случилось?

– Я не помню, – отвечаю я, чувствуя, как мое сердце снова замирает, а затем набирает бешеную скорость.

Уиллоу внимательно наблюдает за мной, а затем на мои глаза наворачиваются слезы.

– Уиллоу, – рыдая, шепчу я. – Я помню, что, когда я пришла домой, Джек ждал меня на пороге. Помню, как он зашел внутрь, а после… ничего, пустота.

– Он… – Она опускает взгляд, и я обхватываю руками свой живот.

– Что?

– Во время вашего последнего разговора он вел себя ужасно грубо. Я бы никогда не стала обвинять кого-то в подобном, но…

– Он ничего не сделал.

Я убеждена, что Джек не совершал в отношении меня насильственных действий, поскольку, если бы это случилось, я бы, несомненно, ощутила последствия. В случае сексуального насилия, как правило, возникают физические симптомы, такие как боль, синяки или травмы – все те ужасающие вещи, о которых часто сообщается в контексте подобных инцидентов, не так ли?

Но чем больше я думаю об этом, тем больше подозрений закрадываются в мою голову. Почему я ничего не помню?

Я поднимаюсь на ноги и подхожу к мусорному баку, в котором лежит коробка из-под пиццы и две пивные бутылки. Обычно мы с Уиллоу сортируем мусор, потому что верим в его переработку.

Поэтому я наливаю стакан воды и заставляю себя его выпить, после чего повторяю все заново.

Меня охватывает тревога, от которой я не могу избавиться. Вчерашние события окутаны туманом забвения, но мое тело, каждая его мышца, остается в состоянии напряжения.

Уиллоу ведет меня обратно в кровать, но мы обе застываем посреди моей комнаты, потому что замечаем, что моя тумбочка у кровати стоит под наклоном, словно в нее врезалось что-то тяжелое, а настольная лампа теперь накренена и опирается на часы. То, что она упала на них и не разбилась, – кажется чудом.

Все остальное, что раньше аккуратно и красиво стояло на тумбочке, тоже сдвинуто с места или разбросано. Например, моя книга валяется на полу.

– Что-то случилось, – тихо говорит Уиллоу. – Я не знаю что, но мы должны это выяснить.

– Согласна, – отвечаю я. Несмотря на страх, мне нужно знать, что произошло.

– Хочешь пойти в мою комнату?

Я качаю головой и направляюсь к своей кровати. Я поправляю вещи, лежащие на тумбочке, а затем тяжело опускаюсь на матрас.

– Как только моя головная боль пройдет, мы поиграем в детективов, – обещаю я Уиллоу, замечая, что в уголках ее глаз появляются беспокойные морщинки. – Иди на занятия. – Глядя на ее поджатые губы, я вздыхаю и утыкаюсь лицом в подушку. – Со мной все будет в порядке, – уговариваю ее я, но заметив, что Уиллоу молчит и не двигается с места, решаю настоять. – Правда, Уиллоу.