Жестокая одержимость

Пусть на данный момент я смирилась с тем, что происходит, но как бы мне ни было стыдно признаться, я привязалась к Грейсону. Мне нравится его поведение засранца и то, как он нажимает на все мои болевые точки, а я нажимаю на его в ответ. Мы оба привязались друг к другу, но теперь…

По приказу его отца нам нужно держаться друг от друга на расстоянии и почему бы не начать это делать прямо сейчас?

Глава 34 Вайолет

Уиллоу мчится за мной после первого же занятия и, едва не врезавшись мне в спину, останавливается в нескольких дюймах от меня. Она тащит меня в туалет и, проверив каждую кабинку, запирает входную дверь.

– Вайолет, какого черта? – спрашивает она, наконец повернувшись ко мне.

– Что? – недоуменно отшатываюсь я.

– Какого черта, Вайолет? – снова спрашивает она, сердито глядя на меня. – В следующий раз тебе стоит сначала предупреждать меня, прежде чем начинать играть не по сценарию.

Я бросаю рюкзак на пол и пожимаю плечами, беспомощно и немного растерянно.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Может, вместо того чтобы на меня орать, ты просто расскажешь мне, в чем дело?

– Вот, – она достает свой телефон и сует его мне.

На экране телефона я вижу блог команды «Ястребов». Здесь представлены различные статьи, отчеты, освещение матчей, а также заметки, публикуемые Ребеккой Дюмон.

– На днях мы встречались с этим публицистом, – говорю я, а затем нажимаю на последний пост, который появился двадцать минут назад. Мне, видимо, как и Уиллоу, не потребовалось много времени, чтобы его найти.

Не знаю, чего я ожидала, ведь на встрече я объяснила Ребекке, что предыдущая статья, опубликованная в газете, была чистой воды выдумкой. В доказательство связи между мной и Грейсоном существует только фотография, но, похоже, теперь они считают, что все-таки в публикации той статьи виновата я. Опять. Мы только-только успели все замять, как они снова вытащили эту информацию на свет.

В своем посте она преимущественно ссылается на высказывания Грейсона, за которыми следуют замечания его тренера и даже комментарии от Стила и Нокса, а уж потом только мои слова. Все они единогласно утверждают, что с момента поступления Грейсона в Краун-Пойнт я стала одержима им и его славой. Также там написано, что нас с Грейсоном связывает история. Мы знали друг друга с детства, потому что выросли в одном городе, а несчастный случай, который лишил меня карьеры, ожесточил мое сердце.

Ожесточил. Меня.

Рассматривая слова в посте, якобы произнесенные Стилом, я нахожу дополнительное подтверждение того, что они с Грейсоном просто издевались надо мной.

– Должно быть, это шутка, – смеюсь я. – Верно?

В публикации утверждается, что именно я рассказала эту историю журналисту, а кто-то из моих близких друзей сделал тот снимок в доме Грейсона.

Теперь моя вина, горечь и сожаление будто завязаны в узел аккуратным бантом.

Что ж, он пожалеет, что залез мне под кожу.

– Наверное, этот пост мало кто увидит, – говорит Уиллоу, пытаясь меня успокоить, но я качаю головой и отдаю ей телефон.

За статью, которая вышла в свет и была впоследствии удалена, я столкнулась со всеобщим негативом. Этот же пост имеет потенциал распространиться с еще более высокой скоростью, и предотвратить это невозможно.

Единственные люди, которые смогли бы задушить эту публикацию на корню, заинтересованы в ней, и их имя Деверо. Все они будто ополчились на меня. Грейсон, его тренер и даже товарищи по команде.

Черт.

– Давай уйдем отсюда, – в конце концов говорю я.

Уиллоу открывает дверь и сопровождает меня до аудитории, в которой пройдет мое второе сегодняшнее занятие. С каждой секундой на меня начинают обращать все больше внимания, и я ненавижу то, как все пялятся в мою сторону. Один парень, проходя мимо, останавливается прямо рядом со мной, оглядывает меня с ног до головы, а потом смеется, будто за две секунды оценил меня и нашел какой-то недостаток.

Я вздрагиваю, а Уиллоу хватает меня за руку и продолжает тянуть за собой.

– Не обращай внимания.

Ей легко говорить.

Через полчаса мы расстаемся, направляясь каждая на свое занятие, и я чувствую себя немного лучше, но остаток дня сродни аду. После последнего занятия я пробираюсь в библиотеку, намереваясь просто выполнить домашнюю работу, прежде чем отправиться домой. И единственное, что меня спасает от буллинга [18], это то, что у большинства людей нет моего нового номера и в библиотеке должна царить тишина.

Уверена, Грейсон знал, что это произойдет, а я была бы наивной дурой, если бы поверила, что он не играл в этом никакой роли. После того как я вышла из кабинета, он разговаривал с публицистом один на один и, вероятно, позже попросил своих товарищей по команде поддержать его.

Чертова хоккейная команда.

В отличие от него я не хочу прятаться за своими подругами из танцевальной команды и подвергать их общественному негативу. На самом деле я думаю, что им всем просто следует притвориться, что меня не существует, пока все это не закончится и Грейсон не победит.

– Никто не хочет тебя здесь видеть.