Жестокая одержимость

Как раз эта мысль привела меня в университет, где я теперь получаю степень по бизнесу. Потому что запасной план лучше, чем ничего. Занятия танцами всегда стояли у меня на первом месте, а занятия в университете просто вписывались в расписание.

И что теперь?

Какая мысль проносится в моей голове? Я не должна была иметь запасной план. Мне следовало сжать зубы и работать через усталость и боль, дабы стать сильнее, ведь тогда бы у меня не было других вариантов. Неужели запасной план сделал меня слабой?

Слишком много вопросов и ни одного ответа.

– Вайолет, – мягко говорит Грейсон. – Для этого ты немного не в форме.

– Я в настолько хорошей форме, какую только могу сейчас поддерживать, – резко смеюсь я, чем едва ли не царапаю себе голосовые связки. – Вот тебе новость, Грей, я сломленная девочка.

Он смотрит на мою руку, а затем снова на меня.

– Скажи, что у тебя на уме?

Я прислоняюсь спиной к холодной кирпичной стене, но в этот момент передо мной стоит еще более холодный мужчина, заставляющий меня сгорать от желания. Поэтому вместо ответа я сжимаю пальцами переднюю часть его свитера – так, как он это делал со своим противником на льду перед нанесением удара. Только вместо удара я притягиваю Грея к себе и, приподнявшись на носочках, прижимаюсь губами к его губам.

Грейсон отвечает на мой поцелуй, и я воспринимаю это как утешение, которое я обычно принимаю. Я беру все, что мне могут предложить, и близкие мне люди, которые хорошо меня знают, осведомлены о том, что я способна лишь на это. Например, моя мать всегда оставляла после себя какие-то частички, которые я тщательно собирала и берегла, потому что иначе не могла поступить. Я храню какие-то вещи, дабы напоминать себе о ней, ибо даже когда мы стоим друг напротив друга, она витает мыслями совершенно в другом месте. Она живет в своих безделушках и в забытых у меня вещах.

Мой отец? О нем я храню те самые акварельные воспоминания. А Уиллоу? Я краду ее щедрость и высасываю комфорт.

Что касается Грейсона, я хочу высосать из его тела весь гнев, потому что, думаю, он, в отличие от меня, способен без него жить.

Он прижимается губами к моим губам, и я всасываю его язык в рот. Я ласкаю член Грейсона через джинсы, а затем дергаю за пояс, чтобы прижаться к его телу еще ближе. К черту публичное непристойное поведение! Я прикусываю губу Грейсона, а затем провожу по ней кончиком языка. Его кровь словно горячий металл. Как только мы оба начинаем чувствовать ее вкус на своих языках, то болезненно впиваемся друг в друга зубами и ногтями до тех пор, пока нам обоим не становится тяжело дышать.

Отстранившись первым, Грейсон продолжает поддерживать нас обоих, а его взгляд прожигает меня насквозь. Не разорви он поцелуй, я смогла бы принять в себя весь его гнев. До последней капли.

– Пойдем, – говорит он и, проведя большим пальцем по моей нижней губе, ведет меня внутрь.

Он тепло обнимает меня за плечи, пока мы идем к лифту. Сжав пальцами его свитер, а затем слегка задрав его, я провожу ногтями по коже. Грейсон вздрагивает, прижимаясь ко мне ближе, а затем останавливает меня у порога номера, достает ключ и открывает дверь.

Я захожу в уже знакомую комнату, где готовилась к вечеринке в баре, и вижу, что на одной из кроватей до сих пор лежат мои вещи. Я медленно поворачиваюсь к выходу, задаваясь вопросом, почему здесь нет Уиллоу, и в шоке вижу, что Грейсон закрывает дверь за собой.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, но он уже открывает шкаф, в котором лежат…

Его вещи.

– Грей… – мое сердце замирает.

– Я поменял комнату, – признается он.

Я долго не могу ничего ему ответить, поэтому просто открываю и закрываю рот. Он поменял комнату? И где Уиллоу? И как, черт возьми, ему удалось это сделать?

– Нокс вписал имя Уиллоу в свой номер, а я вписал свое в ваш. Мы с ним заселились отдельно, и было просто отказаться от одного из номеров, – пожимает он плечами.

Я качаю головой, в которой начинает пульсировать боль.

– Спорим, ты спланировал это все заранее? Ты планировал провести со мной ночь в одном номере. А что случилось потом? Ты импульсивно решил трахнуть меня на льду, а после попросил Стила попытаться снова меня подставить? – Я чувствую, как во мне нарастает гнев, но пока он не достигает нужного предела.

Мой мозг, кажется, старается сделать так, чтобы гнев схлынул еще до того, как признаки раздражения, такие как покраснение лица и дрожание рук, успеют проявиться. Я просто чувствую, как ярость сначала пульсирует под моей кожей, а затем угасает.

– Уиллоу снова с Ноксом?

– Они ушли из клуба за час до того, как я забрал оттуда тебя.

Я запихиваю обратно в сумку одежду, которую разложила на кровати, когда переодевалась.

– Какая комната?

Грейсон качает головой, прислонившись к стене, как бы случайно загораживая мне дверь.

– Нет.

– Какая. Комната, – хмурюсь я. – Ладно, я просто напишу ей.

Я похлопываю себя по карманам, но они оказываются пусты.

– Ищешь это? – спрашивает Грей, протягивая мне мой телефон.

– Так теперь ты стал еще и карманником? Ты просто любишь делать то, что потом сходит тебе с рук.