Жестокая одержимость

Грейсон кивает, соглашаясь с ее словами, а затем откидывается на спинку дивана и широко расставляет ноги. Кажется, ему привычно занимать много места, в то время как женщин учат совсем иному. На какую-то безумную секунду я подумываю последовать его примеру и удобно устроиться на диване, однако это, вероятно, вызвало бы неодобрение у публициста, которая сидит так, словно ей некомфортно.

Сев на край кресла и скрестив лодыжки, она достает свой телефон и пробегается пальцами по клавишам, словно набирая какой-то текст, а затем поднимается из-за стола и берет с собой ноутбук.

Положив открытый ноутбук на колени, она поднимает голову и встречается взглядом с Грейсоном.

– Итак, Грейсон, против вас выдвинуты очень серьезные обвинения.

Он коротко кивает, а я сожалею, что не перечитала статью, дабы лучше понять ситуацию. Прошло уже слишком много времени, и информация, содержащаяся в статье, исчезла из моей памяти, словно растворившись в воздухе.

– Вайолет, кажется, автор статьи намекает на то, что ты тоже в этом замешана.

Я перевожу взгляд с нее на Грейсона, а потом обратно.

Пришло время решить, тонуть или плыть.

– Это выдумки, – лгу я. – Между нами ничего нет и никогда не было.

Между нами лишь гнев и стыд. Просто бессмысленная извращенная ненависть и его жестокая одержимость, но они не защитят никого из нас.

– Вайолет Рис – бывшая балерина, – внезапно говорит Грейсон. – У нее были поклонники, и я уверен, что они опечалились, когда она получила травму и завершила свою карьеру.

Я стискиваю зубы, когда слышу слова «бывшая», «завершила карьеру», поэтому отчаянно хочу опровергнуть это, но не могу. Надежда, которая так ярко горит в моей груди и не дает мне спать по ночам, пока что всего лишь мой секрет.

– О, Вайолет, мне так жаль это слышать. – Черты лица публициста будто смягчаются.

Разве плохо, что я не помню ее имени? Грейсон знает его и, возможно, упомянет снова, используя как часть своей обаятельной игры.

– Ты не против, если я спрошу, что случилось?

Рука Грейсона ложится на мое бедро, обжигая кожу даже через ткань юбки, и я понимаю, что это предупреждение.

– Автомобильная авария, – отвечаю я ей. – Я мало что помню, потому что мне потребовалась срочная операция.

Внезапно Грейсон поднимает руку и проводит кончиками пальцев по моему лбу, отодвигая волосы и открывая шрам на виске. Я отращиваю челку, дабы скрыть это уродство, и обычно стараюсь не смотреть на него в зеркале, но теперь, когда Грейсон прикасается к моему шраму, а публицист смотрит на него в ужасе, все кажется еще хуже, чем я думала. Мое дыхание спирает.

– Простите, – говорю я, поднимаясь с дивана. – Я не знаю, чего еще вы от меня ждете… Мне нужно подышать свежим воздухом.

Не дождавшись ответа, я выбегаю за дверь. Не думаю, что они потрудились хотя бы встать со своих мест в этот момент.

Я бегу по коридорам к лифту и бью ладонью по кнопке его вызова. Двери раздвигаются, и я захожу внутрь. Как только кабина начинает двигаться вниз, я прислоняюсь спиной к стене и выдыхаю. Все думают, что балет для меня потерян, но у меня есть два дня, дабы доказать обратное.

Когда двери лифта открываются на первом этаже, я едва не сталкиваюсь со Стилом.

Он хватает меня за руки, поддерживая, а затем оглядывает с головы до ног.

На Стиле надет спортивный костюм и кроссовки, его волосы аккуратно уложены, а небольшая щетина на щеках придает его лицу более суровый вид.

– Ты в порядке, Вайолет? – спрашивает он, поджимая губы.

– Да, в полном! – уверенно отвечаю я.

– Ты встречалась с Ребеккой? – спрашивает он, посмотрев на двери лифта, которые только что закрылись.

– С кем? – Я удивленно поднимаю брови.

– С нашим публицистом. Тренер упоминал, что Грейсон должен объяснить ей некоторые моменты по поводу статьи, а учитывая, что в статье фигурирует и твое имя… – Он невесело улыбается и пожимает плечами. – Это лишь моя догадка. Ты могла прийти на тренировку, но до нее еще куча времени.

– Разве вы тренируетесь не по вечерам? Тогда что ты здесь делаешь?

– Пришел в зал. Он считается лучшим в Краун-Пойнте и пользуется популярностью у большинства спортсменов университета.

Ах, тренажерный зал.

Мне самой уже чертовски надоело ходить в общественный, не говоря уже о том, что последние несколько ночей вместе со мной туда ходит очень жуткий парень, и теперь я вообще не хочу в него возвращаться. Он пялится на мою задницу, когда я занимаюсь бегом, и превращается в мою тень, когда я перехожу к силовым тренажерам.

– Этот спортзал открыт для всех? – спрашиваю я, и Стил улыбается.

– Для всех? Нет. Но если ты хочешь, я могу помочь тебе туда попасть. Буду тебя сопровождать, понимаешь?

Я ухмыляюсь двойному смыслу его слов.

– Стил, я не ищу никакого сопровождения, и к тому же наши графики не совпадают – я тренируюсь ночью.

– Это очень хорошо, Вайолет. Я тоже люблю попотеть ночью. – Он достает свой телефон и открывает на нем телефонную книгу. – Вот, – говорит он, создавая новый контакт. – Введи свой номер, и посмотрим, сможем ли мы что-нибудь придумать.