Жертва судьбы

Скарлетт сидела рядом с Эдмундом, его рука лежала на ее бедре, в то время как она смотрела прямо перед собой.

Как бы ни был зол на нее, я понимал, почему она сделала то, что сделала. На ее месте я поступил бы так же. Но это не отменяет того, в сколь затруднительное положение я попал, и того факта, что в данный момент меня насадили на вертел, как шашлык.

Лордишки стояли в разных позах вокруг Эдмунда, без сомнения, пытаясь выслужиться. Мои солдаты работали вокруг лагеря, кормили лошадей, всматривались в лес. Должно быть, мы по-прежнему неподалеку от границы Территории Оборотней, а нападение тут – не нечто неслыханное.

Один из лордов встал, схватил кружку и направился в мою сторону.

Фрэнк Элеазар. Выродок. Он был самым ярым сторонником Эдмунда, приветствовал его как короля, в котором мы нуждались, сильного, энергичного и достойного власти.

– Генерал, я подумал, что вы, возможно, уже очнулись, – сказал Фрэнк, подходя.

– Ты был советником моего отца задолго до того, как стал советником Эдмунда, – прорычал я, при каждом влажном от крови вдохе в горле клокотало. – Предатель.

– Совсем наоборот, я считаю, предатель здесь ты. Эдмунд совершенно ясно дал понять, что твоя смерть неминуема. Он знает, что ты жаждешь посадить Уильяма на трон. Или, что еще хуже, самого себя. – Он присел передо мной на корточки и прижал кружку к моим губам.

Я отвернул голову, это единственный акт неповиновения, на который я был способен в данный момент.

Фрэнк понизил голос так, что я едва его слышал, хоть и был к нему очень близко.

– Ну же, Ники. Ты же не хочешь ослабеть настолько, что не сможешь бежать, если представится возможность? Колья будут проблемой, но не такой уж большой, если ты утолишь жажду.

Я снова повернул голову и уставился на него, не совсем уверенный, что правильно расслышал. Зачем ему использовать прозвище, данное мне и используемое исключительно Герцогиней?

Старый государственный деятель улыбнулся и снова поднес кружку к моим губам. Я выпил, потрясенный количеством сладкой и бодрящей крови, подмешанной в медовуху.

Фрэнк откинулся на корточки, пока я осушал кружку.

– Так-то лучше, а?

– Убедись, что он выпьет все успокоительное! – крикнул Эдмунд.

Я подавился и сплюнул в сторону, но было слишком поздно. Все проглотил. Я уставился на Фрэнка, волна ненависти захлестнула меня.

– Ты настоящий подонок. И мой отец доверял тебе…

Он медленно опустил голову, уставившись в пустую кружку из-под меда, его голос снова стал тихим, он едва выдыхал слова.

– Я… твой отец был хорошим человеком, Ники. Хорошим человеком. Полагаю, многие годы его преследовал тот, кто хотел его убить. И есть две служанки, которые видели, как Эдмунд входил в его комнату за несколько мгновений до смерти. Я абсолютно уверен, что он был убит. А именно – Эдмундом.

Почему он говорит мне это, выполняя приказ того сукина сына?

Я уставился на него, ожидая, когда подействует успокоительное.

– Опусти немного голову, ты должен притвориться, что оно работает. До вечера я не смогу тебя освободить, но ты должен быть готов. – Фрэнк протянул руку и потрепал меня по щеке, как ребенка.

Поразительно.

Я был потрясен услышанным. Фрэнк не с Эдмундом?

Я мотнул головой в сторону, а затем снова поднял ее.

– Ты не…

– Я презираю змею, – сказал Фрэнк. – Я любил твоего отца как друга, хорошего, верного друга. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы увидеть Уильяма на троне.

– Спасибо, – выдохнул я с облегчением, опуская голову так, чтобы подбородок коснулся груди.

Я резко втянул воздух, и Фрэнк врезал мне по голове, повысив голос.

– Я не позволю тебе так отзываться о нашем короле, предатель!

Снова увидев звезды – открытые раны от кольев запульсировали от резкого движения, – я смотрел, как он отходит и передает кружку одному из солдат.

– Не забудь тщательно вымыть ее, нам не нужно, чтобы кто-нибудь из вас свалился с лошади.

Я опустил голову, притворяясь утихомиренным, в то время как мое тело дрожало. Даже не пронзив жизненно важный орган, древесина, пропитанная драконьей кровью, медленно отравляла, высасывая силы.

Через десять минут пришли два парня, чтобы освободить меня и перекинуть через спину Ареса, где привязали животом вниз поперек седла. Я не смог сдержать стон, когда колья вонзились глубже.

– Не знаю, Джек, мне это не нравится. Он наш Генерал. – Это был один из моих солдат, Рэйф.

Джек, еще один из моих парней, вздохнул.

– У нас нет выбора. Если бы был, я бы отпустил Генерала. Мне не нравится наш новый король, меня передергивает, когда он смотрит в мою сторону.

Рэйф свободно связал мои запястья.

– Если Генерал говорит, что он – змея, я ему верю.

Я почувствовал прилив гордости. Я все еще не потерял их доверия. Но не осмеливался пошевелиться и дать им понять, что не пил успокоительное. Это лишь подвергнет их опасности.

Солнце двигалось к закату; с наступлением ночи мы были в половине дня езды от замка и обратно к первой охотничьей хижине, где укрылись Уилл и Сиенна. Мое тело болело, и с каждой каплей пота меня покидало все больше сил. Если не вытащить колья в ближайшее время, я стану даже хуже, чем просто бесполезным.