Жертва 2. Искатель

— Ну да. Конечно. Если ты хочешь спросить, в курсе ли он всего, что происходило после его смерти, то да, он всё знает. Ты ведь понимаешь, что после того, как Поттеров убили, а Сириус попал в Азкабан, я остался совсем один. Одинокий и никому не нужный оборотень. Всё, что у меня было, — это покосившая избушка на окраине леса в пригороде и этот портрет. Если бы его не было, я бы… Я бы просто не выдержал. Я бы покончил с собой уже после первого полнолуния в одиночестве.

Северус вздохнул. Как ни странно, только теперь он понял всю тяжесть бремени оборотня. Он испытал к Люпину даже сочувствие. И потому решил не злиться на него.

— Почему ты отдаёшь этот портрет мне? Если он тебе так нужен.

— Ну, во-первых, благодаря тебе, я больше так не мучаюсь. И, думаю, я смогу обойтись и без него. А во-вторых, он мой лучший друг. Мне кажется, ему будет лучше с тобой. По крайней мере, он всегда так грустил, когда я рассказывал о тебе, начав преподавать в школе. Я даже хотел отдать тебе его тогда, но… У нас с тобой как-то тогда совсем не заладилось. Помнишь? Сначала боггарт, потом эссе про оборотней… Потом вообще Сириус. Одним словом, тогда я не стал этого делать. Но сегодня, когда увидел вас с Гарри… Я просто уверен, что поступаю правильно.

— И что… Что мне с ним делать? — рассеянно спросил Северус.

— Повесить на стенку, — раздалось раздражённо с портрета, — и дро…

— Джеймс! — возмущенно закричал на него Люпин и густо покраснел, а Северус закусил губу, чтобы не улыбнуться.

— Ладно, — сказал Северус со вздохом. — Думаю, я смогу найти ему применение. У меня как раз дырка на обоях в кладовой…

— Луни, забери-ка меня обратно, — в шутку возмутился Джеймс.

Люпин улыбнулся и погрозил ему пальцем.

— В общем, помни, что я сказал тебе о Гарри, — обратился он к Северусу.

— Хорошо. Спасибо тебе, Ремус, — серьёзно поблагодарил его Северус, отмечая, что только что первый раз в жизни назвал оборотня по имени.

— Не за что, Северус, — отозвался Люпин. — Он же твой.

Он улыбнулся обоим напоследок, кивнул и покинул комнаты Северуса. После его ухода повисла напряжённая тишина. Джеймс сидел по-турецки на траве, с интересом разглядывая комнату зельевара. Северус наконец смог опуститься в кресло напротив него и убрать осколки чашки.

— А годы тебя не пощадили, — наконец изрёк Джеймс, уставившись на Северуса.

— И ты хорошо выглядишь, Джеймс, — сухо отозвался Северус с недовольной гримасой.

Джеймс улыбнулся, поднялся на ноги и подошёл вплотную к краю картины. Теперь за ним не было видно даже дерева.

— Я скучал по тебе, — проговорил он, глупо улыбаясь.

Северус горько усмехнулся и поспешил отвернуться, потому что почувствовал, как увлажняются глаза.

— Эй… — обиженно позвали с портрета.

Северус покачал головой и повернулся к нему. Внезапно его охватила злоба.

— Я ненавижу тебя, Поттер! — прошипел он, наклоняясь вперёд. — И я очень рад, что у меня всё-таки есть возможность тебе об этом сказать.

Выражение лица Джеймса моментально сменилось с нежно-ласкового на непонятливо-удивлённое.

— Что?! — заорал он. — Да это ТЫ мне всю жизнь испортил!

Северус аж открыл рот.

— Я!? Да этого бы всего не было, если бы не твои идиотские капризы! Хочу, чтобы ты был моим, не знаю, что на меня нашло, — неприятным голосом передразнил он.

— Ах, МОИ капризы?! Нет! Это были ТВОИ капризы! Нужно было послушаться и уехать со мной!

— Ты же знал прекрасно, что я не мог этого сделать! Знал, но продолжал душу из меня вынимать!

— Ага, значит, по-твоему, мне было всё равно, да?

— А может быть, и всё равно, мне откуда знать?!

— Ты придурок, Северус! Настоящий придурок! Я всю жизнь любил только тебя, даже когда женился!

— Я тоже, идиот! И любил, и продолжаю тебя любить!

— Сам идиот!

— Кретин…

На минуту оба замолчали и обиженно отвернулись друг от друга. В комнате теперь слышалось только сердитое сопение обоих. Но потом раздался тихий смешок с портрета.

— Что?! — рявкнул Северус, поворачиваясь.

— Никогда не думал, что признаюсь тебе в любви таким образом.

Северус тоже улыбнулся.

— Я тоже. Впрочем, я рад, что это сделал. А самое интересное, что надоумил меня твой сын.

— Правда?

— Он сказал, что зря я не признался в том, что чувствую, когда была возможность.

— Но ведь он не знает о нас? — осторожно спросил Джеймс.

— Разумеется, нет. И не должен узнать. Но ты, я вижу, о нас с ним знаешь.

— Ну да… — Джеймс вздохнул. — Ремус, когда портрет со стены снимал, мне быстро объяснил, в чём суть.

— Да? И что ты думаешь?

Джеймс взъерошил волосы и пожал плечами.

— Даже не знаю. В общем-то, я не особо удивлён… Мне даже это немного приятно, потому что я знаю, что ты хороший человек и не станешь над ним издеваться… — Северус громко фыркнул, и Джеймс поморщился. — Я вовсе не о школе, ясно? Про твои уроки мне Ремус очень много рассказывал. Просто я ведь даже не знаю Гарри, чтобы судить. Я не знаю, какие у вас отношения. Но я понимаю только одну вещь: по-настоящему ты его не любишь.

Северус помолчал немного, а потом ответил: