Жернова времени

«Сорвалась медалька», – хихикнул внутренний голос. «Не за ордена воюем, – усмехнулся я про себя, глядя на продолжавшего всхлипывать бойца. – И паренёк под трибунал не попадёт».

– Товарищ старший лейтенант! – раздался голос из- за поворота траншеи. – А фриц-то живой.

А я, вспомнив закатывающиеся глаза первого встретившего меня немца, улыбнулся:

– Интересно, а куда вы «языка» спишете?

– Задал ты, старшина, старлею задачу, – хмыкнул идущий следом политрук.

Сопровождаемые грохотом растревоженной артиллерии, мы вернулись в блиндаж. Война войной, но праздник следовало догулять. Когда ещё придётся?

Глава 3.

БОЙ У ХУТОРА ГНИЛЯНСКИЕ ДВОРЫ

– Подъём, боец! – разбудил меня крик стрелка- радиста.

Я подскочил словно ужаленный и завертел головой по сторонам. Прошедшая ночь помнилась смутно. Помню, как за спасённую честь роты проставлялся Егоза. А потом уговаривал бросить «могилу четверых» и идти к нему командиром разведки. «Как сыр в масле будешь кататься», – пьяно стучал он кулаком в грудь. Всё закончилось приказом Кретова: «Экипажу спать!»

– Вас ждём, товарищ разведчик, – шутовски козырнул Валера.

– Да ну тебя, – поморщился я. Прошедшая ночь сказывалась на самочувствии.

– Серёга двигатель разогрел, политрук приказал тебя вытащить. Выступаем. – Голос Валерки стал серьёзным.

Я подхватил автомат и выскочил из землянки. Было ещё темно, но восток готовился к встрече с солнцем. Серый горизонт едва подёрнулся розовым налётом, а свежий ветерок был уже чувствительно утренним. Первое января тысяча девятьсот сорок второго года, что-то принесёт нам первый день нового года?

Пофыркивая клубами вонючего дыма, совсем по- домашнему урчала дизелем наша «тридцатьчетвёрка».

– Отсюда до моего Сокольего километров шесть будет, – постукивая ногой по гусиничному траку, задумчиво произнёс Кретов.

– А может, того? – хитро посмотрел на командира стрелок-радист.

– Как ты себе это представляешь? – нахмурился Александр. – И что будет, если каждый станет по своему разумению по передовой раскатывать?

– Дак пять километров всего!

– Саша! – прервал опасный разговор негромкий девичий оклик.

Проводил всё-таки вчера дивчину наш политрук, не растерялся. Мы деликатно отвернулись в противоположную сторону.

– Ты зачем здесь? Неудобно, бойцы кругом, – стесняясь, произнёс Александр.

– Что-то у меня на душе неспокойно, – потупилась девушка.

– Не переживай, я живучий.

– Об одном прошу, останься живым, – сквозь слёзы прошептала Ирина.

– Да ты что! Здесь мои родные места, сама земля помогает! – преувеличенно бодрым голосом воскликнул политрук. – А теперь иди, пора нам.

Глядя, как ладная фигурка в белом полушубке скрывается за поворотом траншеи, я подумал, что военному поколению даже любовь досталась не такая. Всё наспех, всё сквозь слёзы.

– К машине! – Команда политрука бросила нас с радистом к танку.

Серёга уже сидел на своём месте и сосредоточенно шурудил рукоятью коробки передач и рычагами фрикционов.

– Не подведёт нас коробочка? – крикнул Кретов, ставя ногу на гусеницу.

– Постараемся, командир!

– Ну, с Богом! – сам того не заметив, обратился к Всевышнему молодой коммунист.

Заскрежетали шестерёнки коробки передач, танк взревел и, судорожно дёрнувшись, покатил вдоль передовой.

– «Коробочка пять, коробочка пять»! – раздалось в наушниках.

– Есть «коробочка пять»! – закричал Кретов.

– У тебя роты под Гнилым залегли. Сильный фланговый огонь из пулемётов. Ты там что, спишь, твою мать!

– Вас понял, вас понял! – не стал вдаваться в дискуссию Саша. – Серёга, жми!

Вдавливая гусеницами рыхлый снег, мы выскочили на поле перед селом Гнилое.

– Лежат, командир! – донёсся голос механика. Он как обычно ехал с приоткрытым люком и видел обстановку лучше других.

Бывалые танкисты говорят, что пятьдесят процентов успеха в бою зависит от механика. Они правы. И в этот раз мы остались живы благодаря Серёге, потому что выскочили прямо на противотанковую батарею немцев. А уж они-то не растерялись и постарались взять нас в оборот. Вокруг танка взрывами вскинулась земля.

– Серёга, назад! – вцепился в маховики наведения орудия командир.

Танк резко встал, так, что я вновь приложился лбом. Затем каким-то невероятным образом скакнул в сторону.

– Вижу пушку! – заорал механик. – Чуть левее крайней избы.

– Понял, короткую! – сориентировался Сашка.

Я вам скажу, что стрелком наш политрук был от бога. Таких называют снайперами. Раздался выстрел, и танк сразу же подался назад. Там, где мы только что стояли, взметнулась земля от ответного выстрела немцев.

– Есть! – заорал Серёга.

Я не выдержал и выглянул в открытый люк. Немецким артиллеристам повезло меньше, они так быстро передвигаться не могли. Их пушка валялась вверх колёсами на краю воронки.

– Жорка, а ну назад! – схватил меня за штанину политрук. – Тебе что, жить надоело? – крикнул он, когда я свалился обратно в башню.

– Ух и банька! – вытер грязный пот со лба Серёга, когда мы вырвались из зоны обстрела. – Что делать будем, командир?

– Я знаю что, – довольно улыбнулся Александр, немного подумав. – Здесь неподалёку есть хутор Гнилян- ские Дворы. К нему можно незаметно подойти по балке.