Жена по ошибке

Драконы… Величественные, сильные, могущественные. Они считались старейшей расой этого мира, избранниками света, любимыми детьми Великого Озантара, и с древних времен почитались всеми остальными народами Атроса. Драконы всегда жили обособленно — лишь на время покидали свой Сетхаит и редко принимали гостей на собственной территории.

А потом случилась большая война. Нет, Война. Так, пожалуй, точнее.

Об этом периоде истории в книге говорилось коротко и смутно. Понятно было лишь одно: развязали кровавую междоусобицу иномиряне, а возглавляли их метаморфы. Неожиданно вдруг оказалось, что эти самые перевертыши, надевая разные личины, проникли во все структуры власти и даже заменили собой королей.

Атрос тогда спасли драконы — их внутренние звери легко распознавали чужаков. Правда, в книге вскользь упоминалось, что ходили слухи, будто некоторые драконы поддержали захватчиков и выступили на их стороне. Но сам автор назвал эти домыслы нелепыми и смехотворными.

Так или иначе, драконы одержали победу, но, как оказалось, слишком дорогой ценой — они навсегда утратили крылья, вторую ипостась и радость обретения истинных. Почему так случилось, автор книга не знал и изложил только факты. Драконы перестали летать, оборачиваться и выбирать пару. Но сохранили способность чувствовать магию иномирян и метаморфов, превратившись в их беспощадных преследователей. Словно мстили за свою ущербность. После войны потомки драконов окончательно закрыли свои границы для посторонних и превратились в драгхов.

Драгхи…

Все они рождаются и умирают в Сетхаите, лишь ненадолго, на время службы, уезжая в другие королевства. Их детям до совершеннолетия вообще запрещено покидать пределы страны. Кого драгхи выбирают или назначают инквизиторами и как это происходит, тоже неясно.

Вообще об их укладе, традициях, государственном устройстве мало что известно. Но самое главное: они чтят лишь свои законы, и все правители Атроса давно с этим смирились. Более того, каждый из монархов почитает за честь породниться с драгхами на их условиях, отдать за любого из них дочь или сестру. Даже без надежды потом увидеться. После свадьбы или по окончании службы инквизитора женщины отбывали в Сетхаит и практически оттуда не выезжали.

Я поднялась, накинула на ночную рубашку халат и в волнении заходила из угла в угол.

Если драгхи соблюдают только свои обычаи, значит, и венчаться они должны по собственным правилам. И что получается? Церемония в храме — ничего не значащая пустышка? Дань вежливости родственникам невесты, не более? А настоящий обряд?..

Нет, не может быть…

Странный шум — то ли скрежет, то ли шелест — прервал размышления, и я развернулась, настороженно оглядываясь и прислушиваясь.

В одном из углов комнаты, там, где тени лежали особенно густо, разливалось призрачное пурпурное сияние.

— Ш-ш-ш, — раздавалось из самой его сердцевины. — Вхш-ш-ш…

Свечение в считаные секунды разрослось, налилось цветом, образуя что-то вроде дыры или портала, а потом полыхнуло багровым. Яркая вспышка ударила по глазам, на миг ослепив, заставив зажмуриться.

Когда я проморгалась, портала уже не было, а из угла, извиваясь, выползала огромная змея. Я вообще их терпеть не могу, а эта гадина показалась мне особенно противной. Хуже всех, что видела раньше. Толстая, отвратительно красная, похожая на кусок сырого мяса, она целенаправленно двигалась вперед. Нет, не ко мне — к кровати.

В принципе логично. Где еще должна находиться хозяйка покоев в это время? В постели, разумеется, — сладко спать после обязательной «выплаты» супружеского долга. Тот, кто направил сюда эту мерзость, прекрасно все рассчитал — а в том, что чешуйчатая не случайно попала ко мне в спальню, я уже не сомневалась. Одного злоумышленник не учел: что молодая жена господина Вилмота вздумает читать на ночь глядя, а потом еще и по комнате бродить примется.

Меня змея пока не замечала, но это ненадолго — малейшее движение, звук с моей стороны, и жертву тут же обнаружат.

Что же делать?

Выход из комнаты перекрывала змея. Дверь в спальню Вилмота тоже. Оставалось открытое окно — до него как раз шагов десять или несколько прыжков. Доберусь, если повезет. А там… Этаж второй, это минус. Но стену оплетает плющ — хорошо, есть за что ухватиться и сползти, я проверяла.

Аккуратно сняла тапочки. Длинный халат мешал, сковывая, замедляя, — от него тоже неплохо бы избавиться, но рискованно, слишком много движений. Ладно, сделаю это в последний момент.

Попятилась к окну — тихо, предельно осторожно. Казалось, делаю все абсолютно бесшумно. Но стоило мне чуть переместиться, как рептилия молниеносно развернулась.

— Всш-ш-ш… Схш-ш-ш… — раздалось злобно-раздраженное, и на меня уставились два алых глаза.

Брр… Какая дрянь!

Молчать больше не имело смысла, и я закричала изо всех сил, одновременно роняя на пол подвернувшуюся под руку вазу со столика. Вернее, попыталась закричать — широко разевая рот, напрягая связки, и… ничего. Звука не было. Словно я находилась в старом немом кино. Ошарашенно проследила, как на пол падает, разлетаясь на осколки, ваза. Тоже совершенно беззвучно.