Жажда

В один из тех дней, когда Аарон не знал о существовании связи между ней и собственным капитаном, на улице шел проливной дождь. Валлиец вызвался встретить ее с работы. Крупные капли шумно барабанили по лобовому стеклу автомобиля. В машине Аарон включил печку. Салон мгновенно окутал водяной пар от насквозь промокшей одежды. Почему-то та ситуация казалась такой интимной. Нина была смущена и не знала что делать. То есть знала, конечно. Нужно было просто доехать домой, поблагодарить парня за то, что спас ее от дождя, и подняться в свою квартиру. Но это было так странно и необычно, то, как Аарон просто сидел рядом с ней вдали от всего окружающего мира. Чудно и одновременно так замечательно. В ту минуту Нина не понимала, почему ощущала себя такой счастливой? Нужной? Согретой? Защищенной? Рэмзи завел двигатель и мгновенно стартовал, словно боясь, что сейчас девушка откроет дверь и прямо на ходу выпрыгнет из автомобиля. Аарон выключил свет в салоне, мешающий видеть вечернюю трассу. А потом молодой человек на ощупь нашел ее руку. Он сжал пальцы девушки и держал, поглаживая, все то время, что занимала дорога к дому. Тогда она не знала, почему не убрала ладонь. Просто решила, что соскучилась по нежности. Возможно, устала от одиночества. Но только сейчас, стоя в больничном коридоре, она поняла, что это было совсем не так. Это было иное. Что-то, что она по глупости приняла за нехватку мужского внимания.

В тот вечер Аарон выскочил из машины до того, как двигатель остановился полностью. Нина же открыла дверцу пассажирского сидения и аккуратно поставила ногу на асфальт. Затем девушка ойкнула от того, что по щиколотку погрузилась в холодную воду. Расхохотавшись, русская убрала ногу обратно в машину. Аарон не дал ей подумать, как лучше поступить в данной ситуации. Молодой человек подхватил ее на руки, отчего она тихонько вскрикнула. Когда Аарон подошел к подъезду, он осторожно поставил девушку на крыльцо.

— Спасибо, — засмущалась Нина.

И вот тогда между ними что-то случилось. От чего позже Нина по глупости так легко отмахнулась. Жизнь на минуту остановилась. Они смотрели друг другу в глаза. Мокрые капли дождя забавно стекали по их лицам. Аарон улыбнулся и потянулся к лицу девушки, нежно убирая в сторону прилипшие прядки волос. Именно там, на крыльце у собственного дома Нина ощутила это впервые. Острое, жадное желание поцелуя. В тот момент она мысленно обозвала себя «шлюхой». И погнала эти мысли прочь. Не успев ввязаться в одну необузданную страсть, она собралась целоваться с другим футболистом. Ужас какой. Хороша девица, ничего не скажешь. За ее спиной появилась соседка, быстро закрывающая зонтик. Поздоровавшись с девушкой, женщина распахнула дверь в подъезд. Аарон закашлялся, и Саулина пригласила парня на чашку горячего чая.

— Арсен убьет меня, если ты заболеешь, — рассмеялась Нина, пропуская валлийца в квартиру. — Но учти, у меня не убрано.

— У тебя всегда не убрано, — пошутил Аарон и тут же получил шутливый удар в живот. Он ловко перехватил ее руку, и Нина развернулась, неосторожно взглянув ему в глаза. Это было проникновенно, как никогда прежде. И запретная волна вновь накатила на девушку. Спасаясь от самой себя, русская заторопилась на кухню и поставила чайник.

Тот вечер, безусловно, был особенным. Нина никогда не забудет его. Они пили чай, сидя на маленькой кухне под светом тусклой желтой лампы. Девушка внимательно слушала смешные истории из футбольного мира, то и дело заливаясь заразительным смехом. Она обожала эти рассказы, которые больше нигде и никогда не могла услышать. Аарон замолчал, выбрал из корзинки самую поджаристую булочку, разрезал ее пополам и намазал маслом. Нина последовала его примеру. Исподтишка русская наблюдала за тем, как парень с удовольствием откусил кусочек, медленно и старательно прожевывая его, всем своим видом выражая удовольствие. В тот момент Нина смущенно отвернулась, будто увидела что-то очень личное, недозволенное видеть посторонним.

Когда чай закончился и стрелка часов указала на одиннадцать, Аарон засобирался домой. Нина отчего-то кинулась мыть посуду, тщательно намыливая блюдца пенистой жидкостью. Она стояла над умывальником, спиной к молодому мужчине. Ее волосы были собраны в пучок, оставляя длинную тонкую шею открытой. Аарон подошел к ней сзади и опустил чашку на дно мойки. Спиной она ощутила его близость, его дыхание, тепло его тела. Она не знала, но была почти уверена, что губами он коснулся ее волос. Долгое время она не хотела себе признаваться в том, что в тот момент больше всего на свете хотела развернуться к нему лицом и забыться в его объятьях. Она сдерживала себя, стараясь не шевелиться. Обзывая себя последними словами, девушка до боли в пальцах сжала тонкий фарфор чайной чашки.