Жажда

Аарон снова думал об одной русской. Он знал, что будет больно, но избавиться от этих навязчивых мыслей был не в состоянии. Раньше, до знакомства с Ниной, он понятия не имел, что можно мучиться лишь от одних воспоминаний, от образов, что постоянно всплывали перед глазами. А теперь, после всего, что случилось, молодой человек успел свыкнуться с этим ощущением. Сжиться с этой мигренью. Привыкнуть чувствовать ее каждый прожитый день. Рэмзи не спешил в свой номер, медленно подымаясь этаж за этажом. Эта легкая физическая нагрузка отвлекала и в какой-то степени была приятна футболисту. Вчера в игре он отбегал всего десять минут. Соперник был силен, и эти три очка много значили для клуба, но хотелось больше игрового времени для себя. Между тем, поднявшись выше, он услышал какие-то странные звуки. Черт. Ему захотелось приложиться головой о стену, чтобы эта колика где-то глубоко в животе больше не мучила его. Практически разложив на перила, молодой брюнет целовал длинноволосую девушку. На секунду Аарону показалось, что это Нина приехала к Сеску в отель, как делают многие подружки футболистов. Мысль о том, что это они страстно целуются на лестничной площадке, порядком испугала валлийца. Черт. Он совсем рехнулся. Просто похожие по типажу люди.

— Привет, — рассмеялся незнакомый мужчина. Аарон не видел, а скорее почувствовал, как девушка в шутку отпихнула парня, чтобы соблюсти приличия.

Валлиец покачал головой и поднялся выше. Кажется, кому-то необходимо срочно посетить клубного психотерапевта. В ту минуту добраться до своего этажа как можно быстрее стало не просто приятной разминкой, а способом убежать от реальности. Хотя бы на один короткий лестничный пролет. Когда это дерьмо закончится? Когда выветрится из головы? Когда он перестанет вслушиваться во всё то, что говорит Фабрегас в раздевалке? Когда он перестанет следить за испанцем? Сколько нужно пробежать километров, чтобы Нина ушла из его жизни? Сколько нужно свиданий с длинноногой красавицей для того, чтобы Вик, а не Нина снилась ему ночами?

Добравшись до своего этажа, он свернул в пустой коридор, затем забежал в номер. Прошел мимо спящего Ника. Открыл окно настежь, вывалился туда по пояс, сделал глубокий вдох. Ох, его сейчас, кажется, стошнит. Резкий рывок за ноги.

— Ты что, совсем офонарел? На улице не май месяц, между прочим!

— Отстань, — отбился Аарон от не вполне проснувшегося Ника, — мне плохо.

Рэмзи сделал несколько глубоких вздохов. Только они ничуть не помогли. Кажется, что все его внутренности кто-то хорошенько перемешал, а в сердце завели бомбу с часовым механизмом.

— С чего бы это? — почесывал голую грудь датчанин. — Ты же не пил вчера ничего. Или пил? Блин, не помню. Пять утра? Ты точно сумасшедший, валлиец! До подъема ещё времени дофига.

Датчанин закрыл окно.

— Так, я спать, а ты как хочешь. И попробуй только еще раз окно открыть.

Рэмзи зашел в ванну, засунул голову под струи холодной, ледяной воды. На время стало легче. У него была Виктория. Вот о чем нужно было думать. Шикарная, эффектная, сексуальная и скучная, как учебник в школе. Интересно, как долго смеялась бы Нина, узнай она, что между ним и Вик до сих пор толком ничего не было? Руки англичанки казались чужими. Ее идеальные пухлые губы были покрыты льдом. Цирк какой-то. Несмотря на то, что случилось в тот ужасный день в кинотеатре, его чувства к Нине никуда не делись. Он ждал, что придет разочарование. Но он просто злился на девушку, вот и все. Злился, что она оказалась такой дурой, наивно полагая, что нужна Фабрегасу. Но с каждым днем злость все больше заменялась тоской. Вик, Вик, Вик. Зачем ему Вик? Аарон по глупости подумал, что поговорка про то, что «клин клином вышибают», сработает в его случае. Только вот рядом с Ниной он был свободен. Ему не нужно было выбирать слова или притворяться кем-то другим. Им было так легко вместе. А с Вик он порой просто не знал, о чем говорить. Хотя, честно говоря, в основном говорила Вик. Нет, ему нужно что-то сделать. Ему необходимо было поговорить с англичанкой. Все это как-то неправильно и некрасиво. Но прежде ему так хотелось увидеть…

Аарон вернулся в комнату.

— Ник, — тряхнул он за плечо уже успевшего уснуть датчанина. — Николас, ну же, проснись.

— Чего тебе? — сквозь сон пробормотал тот.

— Я уехал, слышишь, скажешь Арсену, что у меня, — он искал резонную причину, почему он уехал раньше всех, — что у меня дом затопило и я улетел разбираться, ладно?

Он заказал такси до аэропорта. Пора было возвращаться домой…