Жатва восточного ветра

— Верно. Ведь герцог Грейфеллз — ваш дядя или что-то вроде того? — Герцог Грейфеллз был смертельным врагом её первого мужа и Браги в то время, когда последний был простым наемником.

— Совершенно другая фамильная ветвь, дорогая. Семья по нашей линии никогда не занималась политикой. И мне хочется, чтобы Браги тоже отошел от политики.

— Вам не нравится быть королевой?

— Обожаю быть королевой. Мне просто не нравится связанные с эти званием беспокойство, ответственность и интриги.

Непанта отвернулась от королевы и снова устремила взгляд вдаль. Магическое сияние превратилось в светлое, зеленоватое зарево. Колдовство! Колдовство, которое следует за ней всю её сознательную жизнь. Оно отняло у неё Этриана. Колдовство всегда пожирает невинных.

— Браги когда-нибудь рассказывал, что произошло тогда между ним и Насмешником?

— Нет. Он не хочет вспоминать. Но в то же время и не может забыть. Эта трагедия постоянно преследует его. Иногда он просыпается по ночам и плачет. Или кричит. Браги не может убедить себя в том, что у него не было иного выхода. А у него выхода действительно не было. Вы это знаете.

— Знаю и не держу против него зла. Я берегу всю свою ненависть для людей, вынудивших моего мужа посягнуть на жизнь своего лучшего друга. Иногда мне хочется, чтобы они до сих пор были бы живы. В этом случае я могла бы истязать злодеев, наслаждаясь видом их мук.

— Браги готов сделать все, чтобы вы не страдали, Непанта. Он до сей поры переживает…

— Мне ничего не надо, Ингер. У меня есть Варт и эта крошка. Единственное… так это Этриан. Мне хотелось бы точно знать — жив он или умер.

— Я думала, что его убили после того, как затея использовать Насмешника для убийства Браги с треском провалилась. Во всяком случае, так все говорят.

— Все считают, что он погиб. Но никто не видел, как это произошло. А я продолжаю все время чувствовать, что сын где-то там далеко и нуждается в помощи. — Непанту начала бить дрожь. Она никогда не рассказывала о своих снах. Варт постоянно смеялся над ними. Ингер может поступить так же. — Иногда… иногда мне кажется, что Варт и Браги что-то знают, но не желают мне говорить.

— Браги никогда об этом не упоминал.

— Мне просто необходимо это знать. Обещайте… сказать мне, если что-нибудь услышите. Умоляю.

— Ну конечно, — ответила Ингер, потрепав Непанту по плечу. — Разве не для этого существуют друзья?

"Не знаю, — подумала Непанта. — Мне всегда не хватало времени, чтобы убедиться в этом».

Небеса вспыхнули. В них снова закружился огненный смерч.

ГЛАВА 11 1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА Каменный зверь отверз свою пасть

Этриан и Сахманан стояли на вершине холма. Внизу под ними неторопливо катил свои воды широкий Тусгус. Этриан так крепко сжал кинжал, что костяшки пальцев побелели.

— Проклятие! — выкрикнул он, швырнув клинок на землю. Кинжал скользнул в кусты. Этриан так его и не нашел.

— В чем дело?

— Мы выигрываем сражения, но проигрываем войну, — проворчал он. — Они нас постепенно перемалывают. А как нам перебраться через это? — он показал на реку. — Враги не уступают нам в численности, и не осталось людей, которых мы могли бы рекрутировать.

— Мобилизуй живых. Так, как ты поступил с некоторыми туземцами.

— Не могу.

— Почему?

— Они мне это не позволяют. На их доспехи наложены охранительные заклятия.

Земля дрогнула. В нескольких сотнях футов за их спинами возник огненный столб. Деревья задымились.

— Еще три сотни бойцов пошли прахом, — пробормотал Этриан. Почему они так любят собираться толпой? Я могу заставить их рассредоточиться лишь тогда, когда думаю об этом непрерывно.

— Они хранят кое-какие воспоминания, и им не нравится то, чем они стали. Мертвецы жмутся друг к другу, потому что это их успокаивает. Пощупай противоположный берег. Попытайся найти людей, которые не служат в армии.

— Я уже пытался. Штатских там не осталось. Вся местность обезлюдела.

К югу от холма вспыхнула схватка. Шум её вначале приблизился к подножию высоты, а затем уплыл в сторону.

Для переброски легионов врагу теперь не нужны были порталы. И он стал использовать их в тактических целях, организуя с их помощью небольшие внезапные вылазки. Этриан так и не научился находить порталы перехода, тайно установленные на этом берегу реки.

— Мы не можем торчать здесь вечно, — ныла Сахманан. — Нам надо прорваться и наконец начать рекрутировать солдат.

Ненависть в сердце Этриана кипела все сильнее и сильнее. Она стала возрастать в геометрической прогрессии с того момента, как он впитал в себя могущество каменного зверя. Иногда, глядя на себя, Этриан изумлялся. Временами ему казалось, что он просто сошел с ума.

"А может быть, каменный идол вышел победителем? — спрашивал он себя. — Ведь я и сам становлюсь чудовищем, жаждущим разрушения, желающим, чтобы перед ним трепетали, и не терпящим никаких возражений».

Монстр не отдал ему всего того, что имел. Более того, он не дал ему ничего, кроме способности повелевать мертвецами. Себе же идол оставил СЛОВО, и Этриан страстно желал получить его.