Жаркий декабрь

Субмарина выиграла и этот раунд. После успешного торпедного залпа, потопившего крейсер, Иоахим совершил маневр на уклонение и повернул не к морю, а на восток, в сторону Нурфьорда. Пока эсминец мчался к выходу из Вогсфьорда, U-584 проползла на малом ходу в противоположном направлении и спряталась за крошечным островком. Для этого пришлось протиснуться в узенький проливчик, что само по себе являлось подвигом. Повторить подобный фокус второй раз Деке никогда бы не решился. Ему пришлось управлять субмариной почти вслепую, лишь на пару секунд подняв перископ и не зная наверняка, какие тут глубины. Затем он положил лодку на грунт, и последовали часы ожидания. К счастью, «овсянники» так и не засекли лодку. Шум от эсминца то становился громче, то снова затихал, хотя определить дальность и направление было невозможно, и, наконец, полностью пропал.

Прождав еще часок для верности, Деке, наконец, распорядился всплывать на перископную глубину. Лодка оторвалась от грунта, и вскоре Иоахим поднял зенитный перископ. Он осмотрел воздух, затем горизонт и успокоил экипаж:

– Перископ чист! Всплытие!

Старпом тут же распорядился:

– Продуть цистерны. Верхней вахте надеть плащи!

Вскоре лодка уже покачивалась на волнах, и капитан прокричал:

– Лодка на поверхности! Выровнять давление!

Избыточное давление внутри лодки понизилось, от чего уши подводников сразу заложило, а глазам стало больно, и моряки начали судорожно сглатывать, чтобы слух пришел в норму.

Не дожидаясь, пока давление окончательно выровняется, Деке отдраил верхний рубочный люк, тут же распахнувшийся с громким хлопком, и вскарабкался на мостик.

Матросы, стоявшие внизу, с наслаждением дышали полной грудью. Это был не просто чудесный аромат свежего морского воздуха, вдвойне приятный после затхлого смрада подлодки, это был запах победы. Подводники не только выжили, они победили многократно более сильного противника, обратив его в бегство. По крайней мере, так они потом будут рассказывать.

В двигательном отсеке мотористы уже накачали солярку в дизели, чтобы они могли немедленно заработать, и открыли проверочные клапаны. Поэтому после приказа машинному отделению «Оба дизеля приготовить к запуску!» осталось только открыть запоры шахты подачи воздуха, клапаны вентиляции и баллоны со сжатым воздухом. Как только открыли последнюю группу вентиляции, последовала новая команда:

– Продуть цистерны дизелями!

Корпус лодки вздрогнул, когда запустили двигатель, и вскоре дизель заурчал на холостых оборотах, гоня выхлопные газы в балластную цистерну.

Экипаж надеялся, что после продувки цистерн ему разрешат покинуть посты погружения, но капитан осторожничал и оставил всех на местах. Лодка медленно, метр за метром, вышла задним ходом из-за островка, послужившего им укрытием, на фарватер, и Деке еще раз подивился, как они смогли сюда протиснуться.

Вокруг все было спокойно, акустик подозрительных шумов не слышал, горизонт был чист. Лишь деревянные обломки, спасательные жилеты и пятна мазута напоминали о недавнем присутствии здесь кораблей англичан. Рассматривая через бинокль воды фьорда, Иоахим заметил, что среди остатков кораблекрушения попадались и искореженные тела. Всех выживших британцы подобрали, но поднять погибших не успели, так сильно они спешили.

Ну что же, можно теперь и немцам отправляться дальше по своему маршруту. Правда, осторожность подсказывала, что лучше дождаться полной темноты. Такой, чтобы нельзя было различить даже ограждение рубки. Но «овсянники» давно убрались восвояси, а проходить впотьмах между скалами капитану не хотелось. Пришвартоваться в Молёе тоже не получится, со стороны поселка полыхало зарево огромного пожара. Даже если в порту не все причалы взорваны, то все равно туда лучше не соваться.

Поколебавшись с минуту, Иоахим все же решил уходить, но подводным ходом. Еще не надышавшиеся свежим воздухом моряки с явной неохотой начали готовиться к погружению. Кого опасаться, если британцы сбежали, поджав хвост, как побитые собаки?