Жаркие ночи

— Я люблю солнце, сынок, и все, что с этим связано, — весело сообщил его отец. — Смуглые тела, ослепительное море, экзотические растения… Ты называешь это безвкусицей, а я — любовью к жизни. И тебя призываю вступить в мой клуб. У нас, по крайней мере, не скучно. Не будь скучным, сын мой!

Кевин обиженно пробормотал:

— Я скучный?

— Нисколько! — вырвалось у меня, хотя в глубине души я тоже считала, что ему не хватает некоторого безрассудства, студенческого легкомыслия, которое уже толкнуло бы его к постели. Впрочем, я же столько раз говорила, что не хотела только постели…

Выразительно взглянув на меня, Роберт проговорил извиняющимся тоном:

— Я не совсем точно выразился…

— Ты, кажется, собирался работать? — Голос Кевина стал резким, и мы оба слегка отшатнулись от него.

Может, сам он и не заметил этого движения, но мне стало неприятно, что я будто вступила в сговор с его отцом, которого заочно считала отталкивающей личностью. Хотя, если б этот человек бросил не Кевина, а какого-нибудь незнакомого мне мальчишку, я, наверное, не испытывала бы к нему антипатии.

— Да-да. — Мистер Райт как-то старчески засуетился, внезапно сделавшись меньше и бледнее. — Я уже ухожу… Что же… отдыхайте.

— Неприятный разговор, — сказал Кевин ему вслед. — Как и все, что связывает нас…

Он был так явно смущен всей этой ситуацией, что мне захотелось обнять его и, как ребенка, похлопать по спине. Было довольно странно, что мы не обнялись с ним в аэропорту, хотя любого другого знакомого в чужой стране я поприветствовала бы именно так.

— Ничего особенного, — заверила я его. — Слышал бы ты, как общаемся мы с отцом! Обычное дело.

— Нет, — возразил Кевин. — Не такое уж и обычное.

«И у нас с тобой — все необычно». — Я прошлась, осматривая комнату, которая нравилась мне все больше. Я не делала этого специально, а получалось так, что я все кружу возле кровати, которая с каждой минутой казалась все удобнее и заманчивее.

— Хочешь принять душ? — застенчиво спросил Кевин, продолжая топтаться на пороге, хотя уж он-то мог чувствовать себя, как дома. — Здесь, к сожалению, только душ. Это не самый дорогой номер.

Еще бы я не хотела освежиться после всех перелетов, что совершила, между прочим, ради него! Не ради того, конечно, чтобы он постоял возле двери, пока я принимаю душ и вытягиваюсь на постели…

На самом деле Кевин вовсе не стоял у двери, а уселся в кресло возле окна. Не знаю, что за журнал листал он, когда я, отведя душу, обмотанная полотенцем, вышла из ванной, но явно очень пристойный, потому что чтение не настроило его на фривольный лад. Чего мне все-таки хотелось, признаюсь…

— Ты голоден? — спросила я, растерявшись от серьезности взгляда, который он поднял на меня. — Может, нам чего-нибудь перекусить?

Он усмехнулся:

— Здесь едят в основном рис. В разных видах, но все-таки один рис. Тебе это по вкусу?

— Рис? Как китайцы?

— Азия есть Азия. Если местный голоден, он так и говорит: «Я хочу поесть риса».

Что оставалось? Я сказала:

— Риса так риса. Где его можно раздобыть?

Он расхохотался:

— Да я шучу, что ты! Здесь отличные рестораны. Всего навалом. Что ты любишь?

Я ответила неуверенно:

— Салаты…

Кевин подскочил, уронив журнал, и принял услужливую позу официанта:

— О! Могу предложить, мисс, изысканный салат «Лаб Моо» с ароматом сушеного риса и тайских трав.

— Это вкусно?

— В нем еще можно отыскать цыпленка или свинину — по желанию! Впрочем, мисс, наверное, соблюдает диету?

— Ну… Более или менее.

— В таком случае рекомендую вам отведать салат «Нирвана».

Я издала эротический, как мне показалось, стон:

— О, «Нирвана»?!

Он охотно пояснил:

— Из экзотических овощей и фруктов.

— Кевин, я не соблюдаю диету.

— Неужели?

— Дома я лопаю гамбургеры.

— Ты удивляешь меня все больше, — заметил он, удивив меня не меньше.

— А ты уже попробовал все эти чудо-салаты?

— Нет, — улыбнулся он. — Я только что прочитал ресторанное меню.

То, что я приняла за журнал, было, оказывается, меню ресторана. Опустив голову, я смотрела на зеленую обложку с видом коттеджей с остроугольными крышами, и пыталась загнать внутрь слезы, которые уже готовы были поползти по щекам. Кевин собирался повести меня в ресторан… Кевин помогал мне. Он был со мной. Ради меня он рушил свои планы.

— Хочешь банан? — донесся его голос. — Недавно с дерева, это не то что в супермаркете.

Какие супермаркеты могут быть в раю?!

Конечно, я согласилась на банан, и, усевшись возле раскрытого окна, мы с Кевином слопали по паре длинных, ровных плодов, вкус которых и впрямь показался мне особенным. Ветер с моря доносил солоноватый привкус счастья, который всегда бывает таким из-за того, что приходится вдосталь наплакаться прежде, чем заслужишь его. Но сейчас оно не казалось мне настолько далеким, как было еще, скажем, пару дней назад.