Жалость унижает ментов и бандитов

Окна котельной не были занавешаны. Внутри просматривался выложенный кафелем ярко освещенный просторный зал. Трубы были сочно раскрашены в два цвета во иэбежании ошибок. На окнах алела герань.

Какой-то человек в дальнем углу за столом, очевидно оператор, читал книгу. Он не был похож ни на Волокова, ни на его друга, которого описывала Ксения.

Игумнов повернул назад, к дверям. Бакланов и его зам быи уже там.

— Наши едут! — сказал вдруг Бакланов, оборачиваясь.

На пустырь одна за другой въезжали патрульные машины. Послышался звук сирены.

— Теперь им отсюды не выбраться…

В ту же секунду с боковой стороны котельной со звоном вылетели стекла. Бакланов, стоявший ближе других ко входу, ногой распахнул дверь.

— Осторожнее!

Но Бакланов был уже внутри.

Игумнов всем телом в прыжке вломился следом.

Цуканов бросился к окну.

Внутри снова ударил выстрел.

Игумнов проскочил в глубь котельной.

В конце зала на полу, против двери, раскинув руки, лежал человек. По приметам Игумнов узнал второго приятеля Волокова. На уровне головы виднелся выпавший пистолет.

«Макаров»…

Приятель Волокова застрелился.

Человек над книгой за столом по-прежнему не шевелился — видно, преступник приказал ему сидеть тихо, не двигаясь.

— Бакланов!

На грязном кафельном полу сбоку от двери Игумнов увидел гаишника. Бакланов силился что-то сказать. Пуля попала ему в живот. Кровь тонкой струйкой стекала по узкому кафельному водостоку к решетке…

Игумнов словно снова попал в Афган.

Как сон, мелькнул в памяти кровавый бой у Лошкаргаха. Трупы ребят. Пылавшие бэтээры в низине у Трех Мостов.

— Санитаров срочно…

СМЕРДОВ

Смердов уже принял решение.

Дернул дверь ближайшей кабины телефона-автомата.

— Милиция!

Пухлый интеллигентного вида юноша пулей выскочил на тротуар.

Зам начальника 33-его занял его место. Плотно закрыл дверцу. Набрал номер.

Мысль работала четко. Это сейчас было первостепенным.

— Дежурного по МУРу! Быстро! Очень важно. По поводу нападения на инкассаторов…

— Соединяю.

Смердов был спокоен. Знал:

«Инспекция по личному составу потом легко установит, в какое время я звонил… — Звонки по „02“ записывались и хронометрировались. — Сейчас нападавшие еще не установлены. Мешки с деньгами в розыске. Административный отдел ЦК КПСС вытрясает душу из МВД, а те трясут, как грушу, Московский Главк!..»

— Дежурный слушаю…

— Смердов. Замнач 33-его. У меня данные по поводу этой машины «11–13» и ее владельца…

— Самый момент! Оставайся у трубки.

Начало было обнадеживающим.

«Ну, давай, Смердов! Теперь только не оплошай!..»

В трубке щелкнуло:

— Смердов? — Голос был начальственный, басовитый.

У телефона был генерал, заместитель начальника Главка. Повидимому, его решили сделать крайним в этом деле.

Они знали друг друга.

То, что ответственным назначили именно его, была удача.

— Что у тебя?

— «Жигули» 11–13 мне известны. На них ездил сотрудник КГБ СССР Субанеев Виталий Александрович…

— Ты не путаешь, Смердов?! Знаешь с кем связываемся!

— Абсолютно.

— Пишу! «Су-ба-неев…»

— Он использовал списанный номер. Вот его адрес…

Генерал быстро записывал.

— Так…

— Из КГБ он уволен. В последнее время работает в Спецохотхозяйстве, женат…

— Так… Так… — Генерал словно отчекрыживал на бумаге. — Так… Молодец…

У телефонной кабины крутились какие-то люди, заходили сбоку, показывали в стекло, что хотят звонить. Смердов повернулся к ним спиной. Никакой силой нельзя было сейчас вытащить его из кабины.

— Теперь связи Субанеева…

— Знаешь?

— Это бывшие сотрудники розыска 33-его отделения — Голицын и Волоков…Вот их адреса…

— Пишу.

— Волоков судим за превышение власти. Оба в последнее время работали егерями в том же Спецохотхозяйстве вместе с Субанеевым…

Генерал, наконец, все усвоил.

— Спасибо, Смердов…

Зам из 33-его сделал ему поистинне царский подарок.

— Я тебе этого не забуду.

Смердов и сам понимал. Он спас заместителя начальника Главка. А может и сам Главк от разгрома, который обязательно последовал бы, если бы нападение не было раскрыто сразу.

Со звонком Смердова все менялось.

Главк мог теперь немедленно доложить наверх — в Министерство, в Адмотдел ЦК КПСС:

«Особо-опасное преступление, совершенное в Москве в день закрытия съезда партии раскрыто столичной милицией в течение получаса по горячим следам. Московская Краснознаменная готова и впредь выполнить любое задание Партии и Правительства. „МУР есть МУР“»!..

Смердов опустил глаза, чтобы не видеть озлобленые физиономии за кабиной.

— Мы к этому еще вернемся, Смердов…

Генерал переключил его на коммутатор. Снова возник дежурный по МУРу.

— Смердов! Откуда звонишь?

«По фамилии и на „ты“! Добрый знак!»

— От «Новоарбатского». У «Гастронома».

— Можешь сейчас приехать? Подробно все оформим…

— Без проблем.!

Не вешая трубку, он пальцем утопил рычаг.

На улице заметили, заорали:

— Хамство! Вон какая очередь.

— Милицию надо вызвать!

Но Смердов сходу уже набрал еще номер.

— Добрый вечер…

— Здравствуйте…

В приветствии слышался осторожный вопрос. По нему Смердов догадался, что у телефона тот, кто ему нужен. На всякий случай удостоверился:

— Товарищ подполковник…

— Слушаю.