Читаем Жадный, плохой, злой полностью

В поселок Львовский я пока не собирался. До условленного срока оставалось около двух недель, а я не был уверен в том, что Вера со Светочкой обосновались именно в этом населенном пункте, где особо не затеряешься. С другой стороны, я не сомневался в том, что Дубов приложит максимум усилий для того, чтобы меня изловить. Даже если он уже задержан, очень скоро будут задействованы именитые адвокаты, которые станут искать любую возможность, чтобы поскорее вытащить своего клиента из казенного дома. Залоги, взятки, связи, пресса, заковыристые трактовки статей Уголовного кодекса – все пойдет в ход, и не было никакой гарантии, что Дубов надолго обоснуется на тюремных нарах, пусть даже в отдельной камере с телевизором и холодильником.

Впрочем, подумал я, о результатах действий силовиков можно будет узнать из сводок новостей, а пока что нужно позаботиться о своей собственной шкуре. Даже находясь под стражей, Дубов найдет способ устроить на меня облаву. Вспомнит Марка, узнает о смерти Ириши, хватится пропавшей видеокассеты. Да он землю станет рыть, чтобы найти меня! Поэтому скрываться до прояснения ситуации я решил в столице. Не я первый, не я последний. Там таких – пруд пруди. От моего присутствия коренным москвичам тяжелее не станет, да и облегчение они вряд ли испытают, если я не наведаюсь в столицу своей родины.

Приняв решение, я с еще большим нетерпением принялся вглядываться в оба конца почти пустынного утреннего шоссе. Мне было без разницы, откуда появится подходящая машина и куда она будет следовать. Когда у тебя под рукой «калаш» со снятым предохранителем, люди становятся удивительно сговорчивыми и легко поддаются внушению.

Меня не устроили оба промчавшихся мимо автобуса, равно как и трескучий мотоцикл с коляской, различные грузовики, вонючий бензовоз и древний горбатый «Запорожец», сотрясавшийся от ухающего в нем тяжелого рока. Я остановил свой выбор на белой «семерке», возникшей слева. Подождал, пока она приблизится, выплюнул окурок и с автоматом наперевес вышел на дорогу.

Водитель оказался ушлый. Заметив, каким предметом я намереваюсь голосовать, он резко затормозил и начал сдавать задом. Моя короткая очередь вспорола переднее колесо машины. «Жигуль» скособочился, вильнул и нырнул задом в кювет, после чего подергался немного и окончательно заглох. Приблизившись к нему на расстояние десяти шагов, я дружелюбно предложил водителю:

– Вылезай-ка. Есть предложение.

– А? – Довольно плотный мужчина сорока с небольшим лет высунулся поверх открытой дверцы, которая была цветом точь-в-точь как его побледневшее лицо, обрамленное молодежной прической «каре».

– Доброе утро. – Я отвесил легкий полупоклон.

– Да, конечно. Доброе… – Не доведя приветствие до конца, мужчина крикнул: – В чем дело? Что вы от меня хотите?

Подождав, пока мимо промчится шумная махина рефрижератора, я опять извлек из-за спины автомат и произнес:

– Говорю, есть предложение. Интересное.

– Какое еще предложение? – Чем ближе я подходил, тем больше истеричных ноток звучало в голосе мужчины. От волнения очки на его лице перекосились и вспотели.

– Запаска есть? – осведомился я, непринужденно облокотившись на задранный вверх капот.

– Ну, есть. У меня много чего есть. – Он трясся от страха, но держался молодцом и даже не забывал поминутно убирать длинные волосы с лица. Немногие на его месте нашли бы в себе мужество беседовать с вооруженным незнакомцем в таком вызывающем тоне. Да еще добровольно выйдя ему навстречу. – Достаточно будет запаски, – заверил его я. – Мы вместе поменяем колесо, а за мою помощь вы доставите меня в Москву.

– Куда-куда? – возмутился он.

– Куда? – переспросил я, задумчиво поскреб щетинистый подбородок и принял решение: – Поближе к Старому Арбату. Я плохо знаю город. Помню только эту улицу.

– Я не спрашиваю вас, какая улица вам нужна в Москве! Я просто удивился вашей наглости!

– Да? – усмехнулся я. – Тогда надо было так сразу и сказать, а не морочить мне голову дурацкими вопросами.

Убедившись, что шоссе абсолютно пустынно, я плавно повел стволом автомата перед собой, нажимая при этом спусковой крючок. Пяток пуль вгрызлись в землю у красивых летних туфель мужчины, обдав его до пояса шрапнелью из щебня. Его кремовые брюки припорошило пылью, а на их фасаде возникло небольшое мокрое пятно величиной со сливу. Не берусь утверждать, что обладатель брюк обмер от страха, но до этого брюки у него были совершенно сухие, факт.

– Прекратите! – потребовал он, придерживаясь за открытую дверцу машины, чтобы не упасть. – Вы ее до смерти напугаете.

Мне уже приходилось слышать, когда счастливые владельцы автомашин говорят о них, как о живых существах, но тут вышел явный перебор. Смерив взглядом «семерку» я усомнился:

– Она не кажется мне слишком впечатлительной.

– Это шок. Она же еще совсем ребенок!

– Ах, какие нежности, скажите пожалуйста! – фыркнул я. – Ей сколько? Лет восемь? Да она у вас уже старушка совсем!

Перейти на страницу:

Похожие книги