ZEUS. Северный клан

Император Алвахт открыл глаза. Все плыло, будто в тумане, и он едва смог разглядеть горящие на стенах факелы. Возвращаться из глубин Вечности дело сложное, а для неподготовленных и вовсе непосильное. Императору с трудом удалось оборвать связь – слишком долго находился в трансе, слушая энергетические потоки и воспоминания Пепла. Он не любил погружений, но у трона Дасмая должен быть хозяин, и его священный долг – «слушать».

«Это не так ужасно – подумал Алвахт, – частица себя в обмен на могущество, это очень мало». Ему вспомнилась Владычица вайтери. Первая правительница отдала своему камню слишком много и стала его частью, теперь ее даже сложно назвать живым существом. Эльманты – правители Себроны – пошли простым путем: выбирали достойнейшего из народа и скармливали своему Камню Ветра. Эпоха Небесного Огня коснулась не только Дрогиса, она обрушилась на Ваету и Себрону, породив Иных – старшие расы, правящие галактикой. Алвахт изучал историю, он слушал воспоминания Пепла, но не мог понять одного: почему в Галактический Совет допустили людей? Каковы истинные причины? Ведь Терре ничего не досталось от Эпохи Небесного Огня.

Из мрака появились жрецы – троица дряхлых стариков. Сквозь клочья жидких белых волос виднелись покрытые багровыми пятнами залысины, а красные мантии лучше сидели бы на мумиях, нежели на этих почтенных старцах.

Первый жрец уцепился скрюченными пальцами в ладони Алвахта, двое других положили руки ему на голову. Холодная сухая кожа, пахнущая сырым склепом, вызывала отвращение, как и они сами, но Алвахт не подавал виду. Он ждал. Жрецы должны восстановить его силы, дав испить из энергетического источника. Никчемный ритуал! Алвахт был готов броситься к источнику и вернуть утраченное. Он мог бы испить сколько угодно, он мог бы высосать энергию самих жрецов… Но есть правила.

Ритуал закончился, и Алвахт ощутил, как жизнь постепенно наполняет тело. Жрецы сняли с него церемониальную мантию и снова скрылись в полумраке. Император проводил их недовольным взглядом. Проклятые мумии питали его тело, но забирали главное – знания. Эти дряхлые ублюдки, гнилые менталисты, считывали информацию. Они видели то, что Алвахт с таким трудом добывал в прошлом Пепла. Помянув жрецов на чем свет стоит, он поспешил в свой кабинет. Чем дальше от черного трона, тем лучше.

Над стеклянным столом парили проекции: нескончаемые дипломатические депеши, экономические сводки и законопроекты, требующие одобрения. Алвахт уселся поудобнее в большом мягком кресле. Грубая подошва ботинок скрипнула по стеклянному полу. Он не носил пышных императорских одеяний, предпочитая строгую одежду: черную куртку из стеганой кожи с золотой вышивкой на рукавах и вороте, брюки с ремнями на щиколотках и удобную обувь. Волосы он заплетал в косу, и та белым канатом болталась по спине.

В двери постучали, в кабинет вошел Сайм – личный телохранитель Его Величества. Как и все стражи, Сайм был высок, крепок и до неприличия молчалив. Поклонившись своему повелителю, страж протянул осколок зеркала. Алвахт вгляделся в зеркальную гладь. Сначала он увидел собственное усталое отражение, а потом различил надпись: «Маор Ядох мертв. Зал Смирения».

Тяжелый вздох вырвался из груди. Несчастный Маор! Бедный младший брат! В какую игру он ввязался?

– Сайм, подготовь транспорт, летим в Дараус-Мали. Главная площадь, Зал Смирения.

***

Флайтер начал снижение и на малой тяге нырнул в пепельные облака. Теперь за стеклом иллюминатора можно было разглядеть Дараус-Мали. С высоты первого атмосферного порога город казался игрушечным и легко мог бы уместиться в ладони Алвахта.

Облака поредели. Внизу замелькали руины: глыбы камня лежали на земле, будто раскиданный великанами мусор; металлические каркасы зданий торчали, подобно обглоданным ребрам левиафанов, остовы черных колонн напоминали о минувшем величии города. Все здесь говорило о войне. Руханцы разрушили Дараус-Мали до основания, за что поплатились жизнями и свободой Руш. Город превратился в символ борьбы, а его главная площадь стала напоминанием о слабости, которую порождает сострадание. Во время войны Зал Смирения уцелел. Древние стены выдержали артобстрелы и натиск руханских истребителей. Спасение священного места – заслуга элитного отряда, отбившего город. А еще дело в камне, хранившемся много веков на алтаре.

Круглый флайтер приземлился недалеко от ворот. Турбины обожгли камень, серым облаком взметнулась пыль. Алвахт сошел по трапу и в сопровождении охраны направился к Залу Смирения, оцепленному вооруженными стражами. Навстречу вышел Ратийяр – начальник Серой Службы, глава разведки и верный помощник императора. Полы длинного черного плаща развивались при каждом его шаге, глаза Ратийяра прятало тонкое стекло визора, длинные белоснежные волосы были собраны в тугой хвост, перетянутый кожаным шнурком.

– Что здесь случилось? – сходу спросил Алвахт и жестом отпустил охрану.

– Ваше Величество, вам лучше самому все увидеть.